Неточные совпадения
Зато Марья Александровна
готова говорить без умолку, хотя изредка тоже взглядывает на дочь каким-то особенным, подозрительным взглядом, но, впрочем,
делает это украдкой, как будто и она тоже боится ее.
— Да, mesdames, я с радостию
готова поверить вам мою семейную тайну. Сегодня после обеда князь, увлеченный красотою и… достоинствами моей дочери,
сделал ей честь своим предложением. Князь! — заключила она дрожащим от слез и от волнения голосом, — милый князь, вы не должны, вы не можете сердиться на меня за мою нескромность! Только чрезвычайная семейная радость могла преждевременно вырвать из моего сердца эту милую тайну, и… какая мать может обвинить меня в этом случае?
— О нет, зачем же!.. Не стоит говорить о таких пустяках, Сергей Александрыч. Было бы только для вас удобно, а я все
готова сделать. Конечно, я не имею возможности устроить с такой роскошью, к какой вы привыкли…
— Прислуга всегда
готова сделать что-нибудь неприятное для господ, её легко выспросить. Особенно женщин — кухарок, нянек, горничных. Они любят сплетничать. Однако — я продрог! — другим голосом закончил он поучение. — Зайдём в трактир.
Неточные совпадения
Лошадь не была еще
готова, но, чувствуя в себе особенное напряжение физических сил и внимания к тому, что предстояло
делать, чтобы не потерять ни одной минуты, он, не дожидаясь лошади, вышел пешком и приказал Кузьме догонять себя.
— Ты знаешь, Алексей, — сказала она, выслушав его, — как я люблю тебя и как
готова всё для тебя
сделать; но я молчала, потому что знала, что не могу тебе и Анне Аркадьевне быть полезною, — сказала она, особенно старательно выговорив «Анна Аркадьевна».
Долли, с своей стороны, поняла всё, что она хотела знать; она убедилась, что догадки ее были верны, что горе, неизлечимое горе Кити состояло именно в том, что Левин
делал предложение и что она отказала ему, а Вронский обманул ее, и что она
готова была любить Левина и ненавидеть Вронского.
Бедная Софья Ивановна не знала совершенно, что ей
делать. Она чувствовала сама, между каких сильных огней себя поставила. Вот тебе и похвасталась! Она бы
готова была исколоть за это иголками глупый язык.
— Вот оно что! — с ужасом говорил он, вставая с постели и зажигая дрожащей рукой свечку. — Больше ничего тут нет и не было! Она
готова была к воспринятию любви, сердце ее ждало чутко, и он встретился нечаянно, попал ошибкой… Другой только явится — и она с ужасом отрезвится от ошибки! Как она взглянет тогда на него, как отвернется… ужасно! Я похищаю чужое! Я — вор! Что я
делаю, что я
делаю? Как я ослеп! Боже мой!