Неточные совпадения
Обратимся
лучше к господину Голядкину, единственному, истинному
герою весьма правдивой повести нашей.
Сухость тона и резкость отказа поразили господина Голядкина. «А вот
лучше я как-нибудь с другой стороны… вот я
лучше к Антону Антоновичу». К несчастию господина Голядкина, и Антона Антоновича не оказалось в наличности: он тоже где-то был чем-то занят. «А ведь не без намерения просил уволить себя от объяснений и толков! — подумал
герой наш. — Вот куда метил — старая петля! В таком случае я просто дерзну умолять его превосходительство».
«
Хорошая дворянская фамилья, выходцы из Малороссии», — подумал господин Голядкин и тут же почувствовал, что кто-то весьма дружеским образом налег ему одной рукой на спину; потом и другая рука налегла ему на спину; подлый близнец господина Голядкина юлил впереди, показывая дорогу, и
герой наш ясно увидел, что его, кажется, направляют к большим дверям кабинета.
«Нет, тут не до шелковых лестниц, — подумал
герой наш, — а я
лучше здесь, так себе, укромно и втихомолочку… я
лучше вот, например, здесь стану», — и выбрал местечко на дворе, против самых окон, около кучи складенных дров.
Или
лучше вот этак мне сделать?..» Таким-то образом сомневаясь и ища ключа и разрешения сомнений своих,
герой наш добежал до Семеновского моста, а добежав до Семеновского моста, благоразумно и окончательно положил воротиться.
— Нет, Яков Петрович; я, видите ли, я бы
лучше сделал… Мне бы
лучше домой пойти, Яков Петрович… — говорил наш
герой, горя на мелком огне и замерзая от стыда и ужаса, все в одно время.
Неточные совпадения
Не понравился Самгину истерический и подозрительный пессимизм «Тьмы»; предложение
героя «Тьмы» выпить за то, чтоб «все огни погасли», было возмутительно, и еще более возмутил Самгина крик: «Стыдно быть
хорошим!» В общем же этот рассказ можно было понять как сатиру на литературный гуманизм.
—
Героем времени постепенно становится толпа, масса, — говорил он среди либеральной буржуазии и, вращаясь в ней, являлся
хорошим осведомителем для Спивак. Ее он пытался пугать все более заметным уклоном «здравомыслящих» людей направо, рассказами об организации «Союза русского народа», в котором председательствовал историк Козлов, а товарищем его был регент Корвин, рассказывал о работе эсеров среди ремесленников, приказчиков, служащих. Но все это она знала не хуже его и, не пугаясь, говорила:
«Может быть, и я обладаю «другим чувством», — подумал Самгин, пытаясь утешить себя. — Я — не романтик, — продолжал он, смутно чувствуя, что где-то близко тропа утешения. — Глупо обижаться на девушку за то, что она не оценила моей любви. Она нашла плохого
героя для своего романа. Ничего
хорошего он ей не даст. Вполне возможно, что она будет жестоко наказана за свое увлечение, и тогда я…»
— Приглашали. Мой муж декорации писал, у нас актеры стаями бывали, ну и я — постоянно в театре, за кулисами. Не нравятся мне актеры, все —
герои. И в трезвом виде, и пьяные. По-моему, даже дети видят себя вернее, чем люди этого ремесла, а уж
лучше детей никто не умеет мечтать о себе.
Узнав их ближе, Нехлюдов убедился, что это не были сплошные злодеи, как их представляли себе одни, и не были сплошные
герои, какими считали их другие, а были обыкновенные люди, между которыми были, как и везде,
хорошие и дурные и средние люди.