Неточные совпадения
«Дурак я
был, что не отозвался, — подумал он наконец, — следовало бы просто
на смелую
ногу и с откровенностью, не лишенною благородства: дескать, так и так, Андрей Филиппович, тоже приглашен
на обед, да и только!» Потом, вдруг вспомнив, что срезался, герой наш вспыхнул, как огонь, нахмурил брови и бросил страшный вызывающий взгляд, в передний угол кареты, взгляд так и назначенный, с тем чтоб испепелить разом в прах всех врагов его.
Он уже стал
было заносить свою
ногу на подножку кареты, как вдруг обернулся и посмотрел
на окна Крестьяна Ивановича.
Скажу только, что, наконец, гости, которые после такого обеда, естественно, должны
были чувствовать себя друг другу родными и братьями, встали из-за стола; как потом старички и люди солидные, после недолгого времени, употребленного
на дружеский разговор и даже
на кое-какие, разумеется, весьма приличные и любезные откровенности, чинно прошли в другую комнату и, не теряя золотого времени, разделившись
на партии, с чувством собственного достоинства сели за столы, обтянутые зеленым сукном; как дамы, усевшись в гостиной, стали вдруг все необыкновенно любезны и начали разговаривать о разных материях; как, наконец, сам высокоуважаемый хозяин дома, лишившийся употребления
ног на службе верою и правдою и награжденный за это всем, чем выше упомянуто
было, стал расхаживать
на костылях между гостями своими, поддерживаемый Владимиром Семеновичем и Кларой Олсуфьевной, и как, вдруг сделавшись тоже необыкновенно любезным, решился импровизировать маленький скромный бал, несмотря
на издержки; как для сей цели командирован
был один расторопный юноша (тот самый, который за обедом более похож
был на статского советника, чем
на юношу) за музыкантами; как потом прибыли музыканты в числе целых одиннадцати штук и как, наконец, ровно в половине девятого раздались призывные звуки французской кадрили и прочих различных танцев…
Сам хозяин явился в весьма недальнем расстоянии от господина Голядкина, и хотя по виду его нельзя
было заметить, что он тоже в свою очередь принимает прямое и непосредственное участие в обстоятельствах господина Голядкина, потому что все это делалось
на деликатную
ногу, но тем не менее все это дало ясно почувствовать герою повести нашей, что минута для него настала решительная.
На всех поворотах нагромождена
была бездна всякого жилецкого хлама, так что чужой, не бывалый человек, попавши
на эту лестницу в темное время, принуждаем
был по ней с полчаса путешествовать, рискуя сломать себе
ноги и проклиная вместе с лестницей и знакомых своих, неудобно так поселившихся.
— А
на место Семена Ивановича покойника,
на вакантное место; вакансия открылась, так вот и заместили. Ведь вот, право, сердечный этот Семен-то Иванович покойник троих детей, говорят, оставил — мал мала меньше. Вдова падала к
ногам его превосходительства. Говорят, впрочем, она таит: у ней
есть деньжонки, да она их таит…
Тут только увидел герой наш, что Петрушка
был, как говорится, мертвецки пьян и едва
на ногах держался.
А действительно, желательно бы знать
было,
на какой он
ноге теперь… что-то он там у них?
Сапоги, панталоны и весь левый бок его
были совершенно в грязи, штрипка
на правой
ноге оторвана, а фрак даже разорван во многих местах.
— Разумеется, этак все
на смелую
ногу, то
есть с откровенностью, не лишенною благородства; дескать, так и так и так далее».
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да
есть у нас губернская мадера: неказиста
на вид, а слона повалит с
ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею
на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Осип. Да
на что мне она? Не знаю я разве, что такое кровать? У меня
есть ноги; я и постою. Зачем мне ваша кровать?
Вы, может
быть, думаете, что я только переписываю; нет, начальник отделения со мной
на дружеской
ноге.
Городничий. Не гневись! Вот ты теперь валяешься у
ног моих. Отчего? — оттого, что мое взяло; а
будь хоть немножко
на твоей стороне, так ты бы меня, каналья! втоптал в самую грязь, еще бы и бревном сверху навалил.
Вздрогнула я, одумалась. // — Нет, — говорю, — я Демушку // Любила, берегла… — // «А зельем не
поила ты? // А мышьяку не сыпала?» // — Нет! сохрани Господь!.. — // И тут я покорилася, // Я в
ноги поклонилася: // —
Будь жалостлив,
будь добр! // Вели без поругания // Честному погребению // Ребеночка предать! // Я мать ему!.. — Упросишь ли? // В груди у них нет душеньки, // В глазах у них нет совести, //
На шее — нет креста!