Неточные совпадения
Очень, очень может быть,
что и она даже не пошла бы за него ни за
что, если
б узнала о нем своевременно побольше подробностей.
— Да и отлично бы было, если
б он манкировал, мне приятно,
что ли, вся эта ваша мазня, да еще с вами на придачу? Так к обеду будем, поблагодарите отца игумена, — обратился он к монашку.
Ведь если
б я только был уверен, когда вхожу,
что все меня за милейшего и умнейшего человека сейчас же примут, — Господи! какой бы я тогда был добрый человек!
В мечтах я нередко, говорит, доходил до страстных помыслов о служении человечеству и, может быть, действительно пошел бы на крест за людей, если
б это вдруг как-нибудь потребовалось, а между тем я двух дней не в состоянии прожить ни с кем в одной комнате, о
чем знаю из опыта.
И
что было бы с преступником, о Господи! если
б и христианское общество, то есть церковь, отвергло его подобно тому, как отвергает и отсекает его гражданский закон?
Что было бы, если
б и церковь карала его своим отлучением тотчас же и каждый раз вослед кары государственного закона?
— А я насчет того-с, — заговорил вдруг громко и неожиданно Смердяков, —
что если этого похвального солдата подвиг был и очень велик-с, то никакого опять-таки, по-моему, не было бы греха и в том, если
б и отказаться при этой случайности от Христова примерно имени и от собственного крещения своего, чтобы спасти тем самым свою жизнь для добрых дел, коими в течение лет и искупить малодушие.
Это будет, может быть, лучше,
чем если
б я сама, к которой он не хочет больше ходить, объяснилась с ним лично.
— Так
что если
б я попросил его светлость стать на коленки предо мной в этом самом трактире-с — «Столичный город» ему наименование — или на площади-с, так он и стал бы?
— А
что ж бы я моему мальчику-то сказал, если
б у вас деньги за позор наш взял? — и, проговорив это, бросился бежать, на сей раз уже не оборачиваясь.
— Потому, Lise,
что если
б он не растоптал, а взял эти деньги, то, придя домой, чрез час какой-нибудь и заплакал бы о своем унижении, вот
что вышло бы непременно.
— Ах, Боже мой, какая тут низость? Если
б обыкновенный светский разговор какой-нибудь и я бы подслушивала, то это низость, а тут родная дочь заперлась с молодым человеком… Слушайте, Алеша, знайте, я за вами тоже буду подсматривать, только
что мы обвенчаемся, и знайте еще,
что я все письма ваши буду распечатывать и всё читать… Это уж вы будьте предуведомлены…
Ибо если
б и было
что на том свете, то уж, конечно, не для таких, как они.
И даже если
б и попробовали
что передать, то было бы очень мудрено это сделать, потому
что были не мысли, а было что-то очень неопределенное, а главное — слишком взволнованное.
«Матушка, кровинушка ты моя, воистину всякий пред всеми за всех виноват, не знают только этого люди, а если
б узнали — сейчас был бы рай!» «Господи, да неужто же и это неправда, — плачу я и думаю, — воистину я за всех, может быть, всех виновнее, да и хуже всех на свете людей!» И представилась мне вдруг вся правда, во всем просвещении своем:
что я иду делать?
Еще в первый месяц брака стала его смущать беспрерывная мысль: «Вот жена любит меня, ну
что, если
б она узнала?» Когда стала беременна первым ребенком и поведала ему это, он вдруг смутился: «Даю жизнь, а сам отнял жизнь».
Говорят о пламени адском материальном: не исследую тайну сию и страшусь, но мыслю,
что если
б и был пламень материальный, то воистину обрадовались бы ему, ибо, мечтаю так, в мучении материальном хоть на миг позабылась бы ими страшнейшая сего мука духовная.
«И почему бы сие могло случиться, — говорили некоторые из иноков, сначала как бы и сожалея, — тело имел невеликое, сухое, к костям приросшее, откуда бы тут духу быть?» — «Значит, нарочно хотел Бог указать», — поспешно прибавляли другие, и мнение их принималось бесспорно и тотчас же, ибо опять-таки указывали,
что если
б и быть духу естественно, как от всякого усопшего грешного, то все же изошел бы позднее, не с такою столь явною поспешностью, по крайности чрез сутки бы, а «этот естество предупредил», стало быть, тут никто как Бог и нарочитый перст его.
Этот старик, большой делец (теперь давно покойник), был тоже характера замечательного, главное скуп и тверд, как кремень, и хоть Грушенька поразила его, так
что он и жить без нее не мог (в последние два года, например, это так и было), но капиталу большого, значительного, он все-таки ей не отделил, и даже если
б она пригрозила ему совсем его бросить, то и тогда бы остался неумолим.
— О, если вы разумели деньги, то у меня их нет. У меня теперь совсем нет денег, Дмитрий Федорович, я как раз воюю теперь с моим управляющим и сама на днях заняла пятьсот рублей у Миусова. Нет, нет, денег у меня нет. И знаете, Дмитрий Федорович, если
б у меня даже и были, я бы вам не дала. Во-первых, я никому не даю взаймы. Дать взаймы значит поссориться. Но вам, вам я особенно бы не дала, любя вас, не дала бы, чтобы спасти вас, не дала бы, потому
что вам нужно только одно: прииски, прииски и прииски!..
Петр Ильич вежливо, но настоятельно попросил ее доложить барыне,
что вот, дескать, пришел здешний один чиновник, Перхотин, по особому делу, и если
б не важное такое дело, то и не посмел бы прийти — «именно, именно в этих словах доложите», — попросил он девушку.
Я бы, впрочем, и не стал распространяться о таких мелочных и эпизодных подробностях, если
б эта сейчас лишь описанная мною эксцентрическая встреча молодого чиновника с вовсе не старою еще вдовицей не послужила впоследствии основанием всей жизненной карьеры этого точного и аккуратного молодого человека, о
чем с изумлением вспоминают до сих пор в нашем городке и о
чем, может быть, и мы скажем особое словечко, когда заключим наш длинный рассказ о братьях Карамазовых.
Я ведь вижу же,
что я с благороднейшими людьми: это свет, это святыня моя, и если
б вы только знали!
— Я гораздо добрее,
чем вы думаете, господа, я вам сообщу почему, и дам этот намек, хотя вы того и не стоите. Потому, господа, умалчиваю,
что тут для меня позор. В ответе на вопрос: откуда взял эти деньги, заключен для меня такой позор, с которым не могло бы сравняться даже и убийство, и ограбление отца, если
б я его убил и ограбил. Вот почему не могу говорить. От позора не могу.
Что вы это, господа, записывать хотите?
Все
что угодно, и зверь и подлец, но уже не вор, не вор окончательно, ибо, если
б вор, то наверно бы не принес назад половину сдачи, а присвоил бы и ее.
— Напротив, я ничего не имею против Бога. Конечно, Бог есть только гипотеза… но… я признаю,
что он нужен, для порядка… для мирового порядка и так далее… и если
б его не было, то надо бы его выдумать, — прибавил Коля, начиная краснеть. Ему вдруг вообразилось,
что Алеша сейчас подумает,
что он хочет выставить свои познания и показать, какой он «большой». «А я вовсе не хочу выставлять пред ним мои познания», — с негодованием подумал Коля. И ему вдруг стало ужасно досадно.
— И это вы говорите мне! — вскричал Коля, — а я, представьте, я думал — я уже несколько раз, вот теперь как я здесь, думал,
что вы меня презираете! Если
б вы только знали, как я дорожу вашим мнением!
— Не от меня теперь за-ви-сит, — нетерпеливо проговорил доктор, — и, однако же, гм, — приостановился он вдруг, — если
б вы, например, могли… на-пра-вить… вашего пациента… сейчас и нимало не медля (слова «сейчас и нимало не медля» доктор произнес не то
что строго, а почти гневно, так
что штабс-капитан даже вздрогнул) в Си-ра-ку-зы, то… вследствие новых бла-го-приятных кли-ма-ти-ческих условий… могло бы, может быть, произойти…
— Ах, да ведь это правда, если
б он убил! — воскликнула Грушенька. — Помешанный он был тогда, совсем помешанный, и это я, я, подлая, в том виновата! Только ведь он же не убил, не убил! И все-то на него,
что он убил, весь город. Даже Феня и та так показала,
что выходит, будто он убил. А в лавке-то, а этот чиновник, а прежде в трактире слышали! Все, все против него, так и галдят.
— Простодушное это то,
что я вас не стыжусь. Мало того,
что не стыжусь, да и не хочу стыдиться, именно пред вами, именно вас. Алеша, почему я вас не уважаю? Я вас очень люблю, но я вас не уважаю. Если
б уважала, ведь не говорила бы не стыдясь, ведь так?
— Ведь вот-с, опять это самое: они на меня свалить желают,
что это моих рук дело-с, — это я уже слышал-с, — а вот хоть бы это самое,
что я в падучей представляться мастер: ну сказал ли бы я вам наперед,
что представляться умею, если
б у меня в самом деле какой замысел тогда был на родителя вашего?
— Стой, — прервал Иван, — ведь если
б он убил, то взял бы деньги и унес; ведь ты именно так должен был рассуждать?
Что ж тебе-то досталось бы после него? Я не вижу.
— А! Так ты намеревался меня и потом мучить, всю жизнь! — проскрежетал Иван. — А
что, если
б я тогда не уехал, а на тебя заявил?
Если
б остались, то тогда бы ничего и не произошло, я бы так и знал-с,
что вы дела этого не хотите, и ничего бы не предпринимал.
Фетюкович бросился к нему впопыхах, умоляя успокоиться, и в тот же миг так и вцепился в Алешу. Алеша, сам увлеченный своим воспоминанием, горячо высказал свое предположение,
что позор этот, вероятнее всего, состоял именно в том,
что, имея на себе эти тысячу пятьсот рублей, которые бы мог возвратить Катерине Ивановне, как половину своего ей долга, он все-таки решил не отдать ей этой половины и употребить на другое, то есть на увоз Грушеньки, если
б она согласилась…
Если
б он пришел тогда ко мне, я тотчас успокоила бы его тревогу из-за должных мне им этих несчастных трех тысяч, но он не приходил ко мне более… а я сама… я была поставлена в такое положение…
что не могла его звать к себе…
«Да если
б и не было пропущено, если
б и все правда была, — говорили даже самые почтенные наши дамы, — то и тогда еще неизвестно: очень ли благородно так поступить было девушке, даже хоть бы спасая отца?» И неужели Катерина Ивановна, с ее умом, с ее болезненною проницательностью, не предчувствовала заранее,
что так заговорят?
А за день до того, как убил отца, и написал мне это письмо, написал пьяный, я сейчас тогда увидела, написал из злобы и зная, наверно зная,
что я никому не покажу этого письма, даже если
б он и убил.
Напротив, повторяю это, если
б он промолчал хоть только об деньгах, а потом убил и присвоил эти деньги себе, то никто бы никогда в целом мире не мог обвинить его по крайней мере в убийстве для грабежа, ибо денег этих ведь никто, кроме него, не видал, никто не знал,
что они существуют в доме.
Если
б он был действительно в сообщничестве и виновен, сообщил ли бы он так легко об этом следствию, то есть
что это все он сам сообщил подсудимому?
Если
б даже искать на пари:
что можно сказать и представить неправдоподобнее, — то и тогда нельзя бы было выдумать хуже этого.
Тут мне приходит в голову одна самая обыкновенная мысль: ну
что, если
б этот пестик лежал не на виду, не на полке, с которой схватил его подсудимый, а был прибран в шкаф? — ведь подсудимому не мелькнул бы он тогда в глаза, и он бы убежал без оружия, с пустыми руками, и вот, может быть, никого бы тогда и не убил.
О, Алеша знал и еще одну ужасную причину ее теперешней муки, как ни скрывала она ее от него во все эти дни после осуждения Мити; но ему почему-то было бы слишком больно, если
б она до того решилась пасть ниц,
что заговорила бы с ним сама, теперь, сейчас, и об этой причине.
Если
б ты убил отца, я бы сожалел,
что ты отвергаешь свой крест.
То,
что ты не принял большой крестной муки, послужит только к тому,
что ты ощутишь в себе еще больший долг и этим беспрерывным ощущением впредь, во всю жизнь, поможешь своему возрождению, может быть, более,
чем если
б пошел туда.
Конечно, подкупать нечестно даже и в этом случае, но тут уже я судить ни за
что не возьмусь, потому, собственно,
что если
б мне, например, Иван и Катя поручили в этом деле для тебя орудовать, то я, знаю это, пошел бы и подкупил; это я должен тебе всю правду сказать.