Неточные совпадения
— Не беспокойтесь, прошу вас, — привстал вдруг с своего места на свои хилые ноги старец и, взяв за обе руки Петра Александровича,
усадил его опять
в кресла. — Будьте спокойны, прошу вас. Я особенно прошу вас быть моим гостем, — и с поклоном, повернувшись, сел опять на свой диванчик.
Алеша довел своего старца
в спаленку и
усадил на кровать. Это была очень маленькая комнатка с необходимою мебелью; кровать была узенькая, железная, а на ней вместо тюфяка один только войлок.
В уголку, у икон, стоял налой, а на нем лежали крест и Евангелие. Старец опустился на кровать
в бессилии; глаза его блестели, и дышал он трудно. Усевшись, он пристально и как бы обдумывая нечто посмотрел на Алешу.
Тем временем Иван и Григорий подняли старика и
усадили в кресла. Лицо его было окровавлено, но сам он был
в памяти и с жадностью прислушивался к крикам Дмитрия. Ему все еще казалось, что Грушенька вправду где-нибудь
в доме. Дмитрий Федорович ненавистно взглянул на него уходя.
Катерина Ивановна мигом
усадила ее
в кресло против Алеши и с восторгом поцеловала ее несколько раз
в ее смеющиеся губки.
Неточные совпадения
— Прошу прощенья! я, кажется, вас побеспокоил. Пожалуйте, садитесь сюда! Прошу! — Здесь он
усадил его
в кресла с некоторою даже ловкостию, как такой медведь, который уже побывал
в руках, умеет и перевертываться, и делать разные штуки на вопросы: «А покажи, Миша, как бабы парятся» или: «А как, Миша, малые ребята горох крадут?»
«Сюда, сюда, вот
в этот уголочек! — говорила хозяйка,
усаживая гостью
в угол дивана.
Андрей Иванович подумал, что это должен быть какой-нибудь любознательный ученый-профессор, который ездит по России затем, чтобы собирать какие-нибудь растения или даже предметы ископаемые. Он изъявил ему всякую готовность споспешествовать; предложил своих мастеров, колесников и кузнецов для поправки брички; просил расположиться у него как
в собственном доме;
усадил обходительного гостя
в большие вольтеровские <кресла> и приготовился слушать его рассказ, без сомнения, об ученых предметах и естественных.
— Что бы я ни надумал, — сказал Лонгрен,
усаживая девушку на колени, — ты, я знаю, поймешь,
в чем дело. Жить нечем. Я не пойду снова
в дальнее плавание, а поступлю на почтовый пароход, что ходит между Кассетом и Лиссом.
«Для кого же после этого делались все приготовления?» Даже детей, чтобы выгадать место, посадили не за стол, и без того занявший всю комнату, а накрыли им
в заднем углу на сундуке, причем обоих маленьких
усадили на скамейку, а Полечка, как большая, должна была за ними присматривать, кормить их и утирать им, «как благородным детям», носики.