Неточные совпадения
Тогда они берут полотенце-с, мочат в этот настой и всю-то ему спину Марфа Игнатьевна трет полчаса-с, досуха-с, совсем даже покраснеет и вспухнет-с, а затем остальное, что в стклянке, дают ему выпить-с с некоторою молитвою-с, не все, однако ж, потому что часть малую при сем редком случае и себе оставляют-с и тоже выпивают-с.
Хотел
было я обнять и облобызать его, да не посмел — искривленно так лицо у него
было и смотрел тяжело. Вышел он. «Господи, — подумал я, — куда пошел человек!» Бросился я тут на колени пред иконой и заплакал о нем Пресвятой Богородице, скорой заступнице и помощнице. С полчаса прошло, как я в слезах на
молитве стоял, а
была уже поздняя ночь, часов около двенадцати. Вдруг, смотрю, отворяется дверь, и он входит снова. Я изумился.
На сих меньше указывают и даже обходят молчанием вовсе, и сколь подивились бы, если скажу, что от сих кротких и жаждущих уединенной
молитвы выйдет, может
быть, еще раз спасение земли русской!
Каждый раз в
молитве твоей, если искренна, мелькнет новое чувство, а в нем и новая мысль, которую ты прежде не знал и которая вновь ободрит тебя; и поймешь, что
молитва есть воспитание.
И вот, может
быть, с другого конца земли вознесется ко Господу за упокой его и твоя
молитва, хотя бы ты и не знал его вовсе, а он тебя.
К вечеру того же дня он совершил над собою известное лечение, о котором Смердяков рассказывал Ивану Федоровичу, то
есть вытерся весь с помощию супруги водкой с каким-то секретным крепчайшим настоем, а остальное
выпил с «некоторою
молитвой», прошептанною над ним супругой, и залег спать.
— Видите, даже и на спирту. Вытерши спину, вы ведь остальное содержание бутылки, с некоею благочестивою
молитвою, известной лишь вашей супруге, изволили
выпить, ведь так?
Райский подошел по траве к часовне. Вера не слыхала. Она стояла к нему спиной, устремив сосредоточенный и глубокий взгляд на образ. На траве у часовни лежала соломенная шляпа и зонтик. Ни креста не слагали пальцы ее, ни молитвы не шептали губы, но вся фигура ее, сжавшаяся неподвижно, затаенное дыхание и немигающий, устремленный на образ взгляд — все
было молитва.
После кончины Natalie я нашел между ее бумагами записочку, о которой я совсем забыл. Это были несколько строк, написанных мною за час или два до рождения Саши. Это
была молитва, благословение, посвящение народившегося существа на «службу человечества», обречение его на «трудный путь».
— И я про то же говорю. Коли захочет Бог — замерзнет человек, не захочет — жив останется. Опять и про молитву надо сказать:
есть молитва угодная и есть молитва неугодная. Угодная достигает, а неугодная — все равно, что она есть, что ее нет. Может, дяденькина-то молитва неугодная была — вот она и не достигла.
Мы станем свято твою память чтить, // Хранить ее на многие и счастливые лета, // Позволь, о светлый дух, тебя молить: // Да услышана
будет молитва эта!
Неточные совпадения
Сняв венцы с голов их, священник прочел последнюю
молитву и поздравил молодых. Левин взглянул на Кити, и никогда он не видал ее до сих пор такою. Она
была прелестна тем новым сиянием счастия, которое
было на ее лице. Левину хотелось сказать ей что-нибудь, но он не знал, кончилось ли. Священник вывел его из затруднения. Он улыбнулся своим добрым ртом и тихо сказал: «поцелуйте жену, и вы поцелуйте мужа» и взял у них из рук свечи.
И хотя он тотчас же подумал о том, как бессмысленна его просьба о том, чтоб они не
были убиты дубом, который уже упал теперь, он повторил ее, зная, что лучше этой бессмысленной
молитвы он ничего не может сделать.
Пока священник читал отходную, умирающий не показывал никаких признаков жизни; глаза
были закрыты. Левин, Кити и Марья Николаевна стояли у постели.
Молитва еще не
была дочтена священником, как умирающий потянулся, вздохнул и открыл глаза. Священник, окончив
молитву, приложил к холодному лбу крест, потом медленно завернул его в епитрахиль и, постояв еще молча минуты две, дотронулся до похолодевшей и бескровной огромной руки.
После их разговора о религии, когда они
были еще женихом и невестой, ни он, ни она никогда не затевали разговора об этом, но она исполняла свои обряды посещения церкви,
молитвы всегда с одинаковым спокойным сознанием, что это так нужно.
Вот наконец мы пришли; смотрим: вокруг хаты, которой двери и ставни заперты изнутри, стоит толпа. Офицеры и казаки толкуют горячо между собою: женщины воют, приговаривая и причитывая. Среди их бросилось мне в глаза значительное лицо старухи, выражавшее безумное отчаяние. Она сидела на толстом бревне, облокотясь на свои колени и поддерживая голову руками: то
была мать убийцы. Ее губы по временам шевелились:
молитву они шептали или проклятие?