Неточные совпадения
Ведь знал
же я одну девицу, еще в запрошлом «романтическом» поколении, которая после нескольких лет загадочной любви к одному господину, за которого, впрочем, всегда могла выйти замуж самым спокойным образом, кончила, однако
же, тем, что сама навыдумала себе непреодолимые препятствия и в бурную ночь бросилась с высокого берега, похожего на утес, в довольно глубокую и быструю реку и погибла в ней решительно от собственных капризов, единственно из-за того, чтобы походить на шекспировскую Офелию, и даже так, что будь этот утес,
столь давно ею намеченный и излюбленный, не
столь живописен, а будь на его месте лишь прозаический плоский берег, то самоубийства, может быть, не произошло бы вовсе.
Вообще судя, странно было, что молодой человек,
столь ученый,
столь гордый и осторожный на вид, вдруг явился в такой безобразный дом, к такому отцу, который всю жизнь его игнорировал, не знал его и не помнил, и хоть не дал бы, конечно, денег ни за что и ни в каком случае, если бы сын у него попросил, но все
же всю жизнь боялся, что и сыновья, Иван и Алексей, тоже когда-нибудь придут да и попросят денег.
— Из простонародья женский пол и теперь тут, вон там, лежат у галерейки, ждут. А для высших дамских лиц пристроены здесь
же на галерее, но вне ограды, две комнатки, вот эти самые окна, и старец выходит к ним внутренним ходом, когда здоров, то есть все
же за ограду. Вот и теперь одна барыня, помещица харьковская, госпожа Хохлакова, дожидается со своею расслабленною дочерью. Вероятно, обещал к ним выйти, хотя в последние времена
столь расслабел, что и к народу едва появляется.
— Мне сегодня необыкновенно легче, но я уже знаю, что это всего лишь минута. Я мою болезнь теперь безошибочно понимаю. Если
же я вам кажусь
столь веселым, то ничем и никогда не могли вы меня
столь обрадовать, как сделав такое замечание. Ибо для счастия созданы люди, и кто вполне счастлив, тот прямо удостоен сказать себе: «Я выполнил завет Божий на сей земле». Все праведные, все святые, все святые мученики были все счастливы.
У вас
же много уже сделано, ибо вы могли
столь глубоко и искренно сознать себя сами!
Если
же вы и со мной теперь говорили
столь искренно для того, чтобы, как теперь от меня, лишь похвалу получить за вашу правдивость, то, конечно, ни до чего не дойдете в подвигах деятельной любви; так все и останется лишь в мечтах ваших, и вся жизнь мелькнет как призрак.
— Что
же кажется вам
столь странным? — осторожно осведомился отец Иосиф.
Федор Павлович громко хохотал и смеялся; Алеша еще из сеней услышал его визгливый,
столь знакомый ему прежде смех и тотчас
же заключил, по звукам смеха, что отец еще далеко не пьян, а пока лишь всего благодушествует.
Что
же, Григорий Васильевич, коли я неверующий, а вы
столь верующий, что меня беспрерывно даже ругаете, то попробуйте сами-с сказать сей горе, чтобы не то чтобы в море (потому что до моря отсюда далеко-с), но даже хоть в речку нашу вонючую съехала, вот что у нас за садом течет, то и увидите сами в тот
же момент, что ничего не съедет-с, а все останется в прежнем порядке и целости, сколько бы вы ни кричали-с.
Опять-таки и то взямши, что никто в наше время, не только вы-с, но и решительно никто, начиная с самых даже высоких лиц до самого последнего мужика-с, не сможет спихнуть горы в море, кроме разве какого-нибудь одного человека на всей земле, много двух, да и то, может, где-нибудь там в пустыне египетской в секрете спасаются, так что их и не найдешь вовсе, — то коли так-с, коли все остальные выходят неверующие, то неужели
же всех сих остальных, то есть население всей земли-с, кроме каких-нибудь тех двух пустынников, проклянет Господь и при милосердии своем,
столь известном, никому из них не простит?
— А убирайтесь вы, иезуиты, вон, — крикнул он на слуг. — Пошел, Смердяков. Сегодня обещанный червонец пришлю, а ты пошел. Не плачь, Григорий, ступай к Марфе, она утешит, спать уложит. Не дают, канальи, после обеда в тишине посидеть, — досадливо отрезал он вдруг, когда тотчас
же по приказу его удалились слуги. — Смердяков за обедом теперь каждый раз сюда лезет, это ты ему
столь любопытен, чем ты его так заласкал? — прибавил он Ивану Федоровичу.
Столь уважая его, ты поступил, как бы перестав ему сострадать, потому что слишком много от него и потребовал, — и это кто
же, тот, который возлюбил его более самого себя!
— А когда я сам в припадке буду лежать-с, как
же я тогда не пущу-с, если б я даже и мог осмелиться их не пустить-с, зная их
столь отчаянными-с.
Дело
столь простодушное, что иной раз боимся даже и высказать, ибо над тобою
же засмеются, а между тем сколь оно верное!
К тому
же еще человек
столь серьезный и неравный мне летами, а ходит ко мне, юноше, и мною не брезгает.
Считали
же его просто знакомым убитой и даже не
столь близким, ибо в последние две недели он и не посещал ее.
А потому в мире все более и более угасает мысль о служении человечеству, о братстве и целостности людей и воистину встречается мысль сия даже уже с насмешкой, ибо как отстать от привычек своих, куда пойдет сей невольник, если
столь привык утолять бесчисленные потребности свои, которые сам
же навыдумал?
Ибо хотя все собравшиеся к нему в тот последний вечер и понимали вполне, что смерть его близка, но все
же нельзя было представить, что наступит она
столь внезапно; напротив, друзья его, как уже и заметил я выше, видя его в ту ночь
столь, казалось бы, бодрым и словоохотливым, убеждены были даже, что в здоровье его произошло заметное улучшение, хотя бы и на малое лишь время.
Встречаясь со взволнованными из иноков, отец Паисий стал даже выговаривать им: «Таковое и
столь немедленное ожидание чего-то великого, — говорил он, — есть легкомыслие, возможное лишь между светскими, нам
же неподобающее».
Выражение
же лица имел самое нетерпеливое и как бы уже раздраженное тем, что ожидаемое
столь долго не совершается.
И вот вскорости после полудня началось нечто, сначала принимаемое входившими и выходившими лишь молча и про себя и даже с видимою боязнью каждого сообщить кому-либо начинающуюся мысль свою, но к трем часам пополудни обнаружившееся уже
столь ясно и неопровержимо, что известие о сем мигом облетело весь скит и всех богомольцев — посетителей скита, тотчас
же проникло и в монастырь и повергло в удивление всех монастырских, а наконец, чрез самый малый срок, достигло и города и взволновало в нем всех, и верующих и неверующих.
Но несмотря даже и на
столь внушительные воспоминания сии, все
же трудно было бы объяснить ту прямую причину, по которой у гроба старца Зосимы могло произойти
столь легкомысленное, нелепое и злобное явление.
«И почему бы сие могло случиться, — говорили некоторые из иноков, сначала как бы и сожалея, — тело имел невеликое, сухое, к костям приросшее, откуда бы тут духу быть?» — «Значит, нарочно хотел Бог указать», — поспешно прибавляли другие, и мнение их принималось бесспорно и тотчас
же, ибо опять-таки указывали, что если б и быть духу естественно, как от всякого усопшего грешного, то все
же изошел бы позднее, не с такою
столь явною поспешностью, по крайности чрез сутки бы, а «этот естество предупредил», стало быть, тут никто как Бог и нарочитый перст его.
Кроткий отец иеромонах Иосиф, библиотекарь, любимец покойного, стал было возражать некоторым из злословников, что «не везде ведь это и так» и что не догмат
же какой в православии сия необходимость нетления телес праведников, а лишь мнение, и что в самых даже православных странах, на Афоне например, духом тлетворным не
столь смущаются, и не нетление телесное считается там главным признаком прославления спасенных, а цвет костей их, когда телеса их полежат уже многие годы в земле и даже истлеют в ней, «и если обрящутся кости желты, как воск, то вот и главнейший знак, что прославил Господь усопшего праведного; если
же не желты, а черны обрящутся, то значит не удостоил такого Господь славы, — вот как на Афоне, месте великом, где издревле нерушимо и в светлейшей чистоте сохраняется православие», — заключил отец Иосиф.
«Да неужто
же сей младый
столь много значит ныне в сердце моем?» — вдруг с удивлением вопросил он себя.
Но смущение все
же было, все
же произошло и было
столь мучительно, что даже и потом, уже долго спустя, Алеша считал этот горестный день одним из самых тягостных и роковых дней своей жизни.
Пусть этот ропот юноши моего был легкомыслен и безрассуден, но опять-таки, в третий раз повторяю (и согласен вперед, что, может быть, тоже с легкомыслием): я рад, что мой юноша оказался не
столь рассудительным в такую минуту, ибо рассудку всегда придет время у человека неглупого, а если уж и в такую исключительную минуту не окажется любви в сердце юноши, то когда
же придет она?
Девки собрались все тогдашние
же; жидки со скрипками и цитрами тоже прибыли, а наконец-то прибыл и
столь ожидаемый воз на тройке с винами и припасами.
Заслышав такой неистовый стук в ворота, Феня,
столь напуганная часа два назад и все еще от волнения и «думы» не решавшаяся лечь спать, была испугана теперь вновь почти до истерики: ей вообразилось, что стучится опять Дмитрий Федорович (несмотря на то, что сама
же видела, как он уехал), потому что стучаться так «дерзко» никто не мог, кроме его.
— Каким
же образом могли вы вбежать к служанке Федосье Марковой, имея
столь окровавленные руки и, как оказалось потом, лицо?
— А не могли ли бы вы, не нарушая нисколько вашей решимости умолчать о главнейшем, не могли ли бы вы в то
же время дать нам хоть малейший намек на то: какие именно
столь сильные мотивы могли бы привести вас к умолчанию в
столь опасный для вас момент настоящих показаний?
— Мы, Дмитрий Федорович, сделали что могли в ваших
же интересах, — продолжал Николай Парфенович, — но, получив
столь радикальный с вашей стороны отказ разъяснить нам насчет происхождения находившейся при вас суммы, мы в данную минуту…
И почему бы, например, вам, чтоб избавить себя от стольких мук, почти целого месяца, не пойти и не отдать эти полторы тысячи той особе, которая вам их доверила, и, уже объяснившись с нею, почему бы вам, ввиду вашего тогдашнего положения,
столь ужасного, как вы его рисуете, не испробовать комбинацию,
столь естественно представляющуюся уму, то есть после благородного признания ей в ваших ошибках, почему бы вам у ней
же и не попросить потребную на ваши расходы сумму, в которой она, при великодушном сердце своем и видя ваше расстройство, уж конечно бы вам не отказала, особенно если бы под документ, или, наконец, хотя бы под такое
же обеспечение, которое вы предлагали купцу Самсонову и госпоже Хохлаковой?
— Никак нет-с. На другой
же день, наутро, до больницы еще, ударила настоящая, и
столь сильная, что уже много лет таковой не бывало. Два дня был в совершенном беспамятстве.
Увы,
столь многие из современных отцов лишь не высказываются
столь цинически, как этот, ибо лучше воспитаны, лучше образованны, а в сущности — почти такой
же, как и он, философии.
Зная, что он уже изменил ей (изменил в убеждении, что она уже все должна вперед сносить от него, даже измену его), зная это, она нарочно предлагает ему три тысячи рублей и ясно, слишком ясно дает ему при этом понять, что предлагает ему деньги на измену ей
же: „Что ж, примешь или нет, будешь ли
столь циничен“, — говорит она ему молча своим судящим и испытующим взглядом.
А ведь если существует хотя бы даже только возможность такого предположения, то как
же можно
столь настойчиво и
столь твердо обвинять подсудимого, что убийство совершено им для грабежа и что действительно существовал грабеж?
Но пусть, пусть была дверь отворена, пусть подсудимый отперся, солгал из чувства самозащиты,
столь понятного в его положении, пусть, пусть он проник в дом, был в доме — ну и что
же, почему
же непременно коли был, то и убил?
Но в своей горячей речи уважаемый мой противник (и противник еще прежде, чем я произнес мое первое слово), мой противник несколько раз воскликнул: „Нет, я никому не дам защищать подсудимого, я не уступлю его защиту защитнику, приехавшему из Петербурга, — я обвинитель, я и защитник!“ Вот что он несколько раз воскликнул и, однако
же, забыл упомянуть, что если страшный подсудимый целые двадцать три года
столь благодарен был всего только за один фунт орехов, полученных от единственного человека, приласкавшего его ребенком в родительском доме, то, обратно, не мог
же ведь такой человек и не помнить, все эти двадцать три года, как он бегал босой у отца „на заднем дворе, без сапожек, и в панталончиках на одной пуговке“, по выражению человеколюбивого доктора Герценштубе.