Неточные совпадения
Федор Павлович узнал о смерти своей супруги пьяный; говорят, побежал по улице и начал кричать, в радости воздевая
руки к небу: «Ныне отпущаеши», а по другим —
плакал навзрыд как маленький ребенок, и до того, что, говорят, жалко даже было смотреть
на него, несмотря
на все к нему отвращение.
«Что с ним?» — мельком подумал Митя и вбежал в комнату, где плясали девки. Но ее там не было. В голубой комнате тоже не было; один лишь Калганов дремал
на диване. Митя глянул за занавесы — она была там. Она сидела в углу,
на сундуке, и, склонившись с
руками и с головой
на подле стоявшую кровать, горько
плакала, изо всех сил крепясь и скрадывая голос, чтобы не услышали. Увидав Митю, она поманила его к себе и, когда тот подбежал, крепко схватила его за
руку.
Вот особенно одна с краю, такая костлявая, высокого роста, кажется, ей лет сорок, а может, и всего только двадцать, лицо длинное, худое, а
на руках у нее
плачет ребеночек, и груди-то, должно быть, у ней такие иссохшие, и ни капли в них молока.
А Калганов забежал в сени, сел в углу, нагнул голову, закрыл
руками лицо и
заплакал, долго так сидел и
плакал, —
плакал, точно был еще маленький мальчик, а не двадцатилетний уже молодой человек. О, он поверил в виновность Мити почти вполне! «Что же это за люди, какие же после того могут быть люди!» — бессвязно восклицал он в горьком унынии, почти в отчаянии. Не хотелось даже и жить ему в ту минуту
на свете. «Стоит ли, стоит ли!» — восклицал огорченный юноша.
Все мальчики до единого
плакали, а пуще всех Коля и мальчик, открывший Трою, и хоть Смуров, с капитанскою шляпой в
руках, тоже ужасно как
плакал, но успел-таки, чуть не
на бегу, захватить обломок кирпичика, красневший
на снегу дорожки, чтоб метнуть им в быстро пролетевшую стаю воробушков.
Покойницу понесли наконец, народ повалил следом, и он пошел за нею; священники были в полном облачении, солнце светило, грудные ребенки
плакали на руках матерей, жаворонки пели, дети в рубашонках бегали и резвились по дороге.
Неточные совпадения
— Я? не буду
плакать… Я
плачу от радости. Я так давно не видела тебя. Я не буду, не буду, — сказала она, глотая слезы и отворачиваясь. — Ну, тебе одеваться теперь пора, — оправившись, прибавила она, помолчав и, не выпуская его
руки, села у его кровати
на стул,
на котором было приготовлено платье.
Когда Левин вернулся домой, он съехался с княгиней, и они вместе подошли к двери спальни. У княгини были слезы
на глазах, и
руки ее дрожали. Увидав Левина, она обняла его и
заплакала.
Когда, возвращаясь со скачек, Анна объявила ему о своих отношениях к Вронскому и тотчас же вслед за этим, закрыв лицо
руками,
заплакала, Алексей Александрович, несмотря
на вызванную в нем злобу к ней, почувствовал в то же время прилив того душевного расстройства, которое
на него всегда производили слезы.
— Друг мой! — повторила графиня Лидия Ивановна, не спуская с него глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними сторонами, образуя треугольник
на лбу; некрасивое желтое лицо ее стало еще некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она жалеет его и готова
плакать. И
на него нашло умиление: он схватил ее пухлую
руку и стал целовать ее.
Левин подошел к столу,
заплатил проигранные им
на тузы сорок рублей,
заплатил каким-то таинственным образом известные старичку-лакею, стоявшему у притолоки, расходы по клубу и, особенно размахивая
руками, пошел по всем залам к выходу.