Неточные совпадения
— Совершенно могу, да и
боли я такой уже теперь
не чувствую.
— Почему ж
не бывают, Lise, точно я глупость сказала. Вашего мальчика укусила бешеная собака, и он стал бешеный мальчик и вот кого-нибудь и укусит около себя в свою очередь. Как она вам хорошо перевязала, Алексей Федорович, я бы никогда так
не сумела.
Чувствуете вы теперь
боль?
Если же могли
почувствовать боль и жалость, что человека убили, то, конечно, уж потому, что отца
не убили: убив отца,
не соскочили бы к другому поверженному из жалости, тогда уже было бы иное чувство,
не до жалости бы было тогда, а до самоспасения, и это, конечно, так.
Еще никогда
не делала Катя таких признаний Алеше, и он
почувствовал, что она теперь именно в той степени невыносимого страдания, когда самое гордое сердце с
болью крушит свою гордость и падает побежденное горем.
Мальчишки бежали за ним, лукая камнями в сутулую спину. Он долго как бы не замечал их и
не чувствовал боли ударов, но вот остановился, вскинул голову в мохнатой шапке, поправил шапку судорожным движением руки и оглядывается, словно только что проснулся.
Остервенившийся Илюшка больно укусил ей палец, но она
не чувствовала боли, а только слышала проклятое слово, которым обругал ее Илюшка. Пьяный Рачитель громко хохотал над этою дикою сценой и кричал сыну:
Добежав до ручки ворота, он с размаха ткнулся об нее грудью и,
не чувствуя боли, с ревом начал ходить вокруг ворота, мощно упираясь ногами в палубу.
Неточные совпадения
Боль была странная и страшная, но теперь она прошла; он
чувствовал, что может опять жить и думать
не об одной жене.
И он старался вспомнить ее такою, какою она была тогда, когда он в первый раз встретил ее тоже на станции, таинственною, прелестной, любящею, ищущею и дающею счастье, а
не жестоко-мстительною, какою она вспоминалась ему в последнюю минуту. Он старался вспоминать лучшие минуты с нею; но эти минуты были навсегда отравлены. Он помнил ее только торжествующую, свершившуюся угрозу никому ненужного, но неизгладимого раскаяния. Он перестал
чувствовать боль зуба, и рыдания искривили его лицо.
После страшной
боли и ощущения чего-то огромного, больше самой головы, вытягиваемого из челюсти, больной вдруг,
не веря еще своему счастию,
чувствует, что
не существует более того, что так долго отравляло его жизнь, приковывало к себе всё внимание, и что он опять может жить, думать и интересоваться
не одним своим зубом.
Да, это лучше… в беспамятстве, ни
боли… ничего
не будешь
чувствовать!
Я, брат, в своем классе — белая ворона, и я тебе прямо скажу:
не чувствуя внутренней связи со своей средой, я иногда жалею… даже
болею этим…