Неточные совпадения
Он почувствовал про себя, что дрянного Федора Павловича, в сущности,
должен бы
был он до того
не уважать, что
не следовало бы ему терять свое хладнокровие в келье старца и
так самому потеряться,
как оно вышло.
Вместо твердого древнего закона — свободным сердцем
должен был человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь в руководстве твой образ пред собою, — но неужели ты
не подумал, что он отвергнет же наконец и оспорит даже и твой образ и твою правду, если его угнетут
таким страшным бременем,
как свобода выбора?
Наступило опять молчание. Промолчали чуть
не с минуту. Иван Федорович знал, что он
должен был сейчас встать и рассердиться, а Смердяков стоял пред ним и
как бы ждал: «А вот посмотрю я, рассердишься ты или нет?»
Так по крайней мере представлялось Ивану Федоровичу. Наконец он качнулся, чтобы встать. Смердяков точно поймал мгновенье.
Но
так как подсудимый уверяет, что убил
не он, то, стало
быть,
должен был убить Смердяков, другого выхода нет, ибо никого другого нельзя найти, никакого другого убийцы
не подберешь.
Нет, именно
так должен был поступить убийца исступленный, уже плохо рассуждающий, убийца
не вор и никогда ничего до тех пор
не укравший, да и теперь-то вырвавший из-под постели деньги
не как вор укравший, а
как свою же вещь у вора укравшего унесший — ибо таковы именно
были идеи Дмитрия Карамазова об этих трех тысячах, дошедшие в нем до мании.
Зачем же я
должен любить его, за то только, что он родил меня, а потом всю жизнь
не любил меня?“ О, вам, может
быть, представляются эти вопросы грубыми, жестокими, но
не требуйте же от юного ума воздержания невозможного: „Гони природу в дверь, она влетит в окно“, — а главное, главное,
не будем бояться „металла“ и „жупела“ и решим вопрос
так,
как предписывает разум и человеколюбие, а
не так,
как предписывают мистические понятия.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Тебе все
такое грубое нравится. Ты
должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые
будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои
будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь
такое словцо,
какого в хорошем обществе никогда
не услышишь.
Он больше виноват: говядину мне подает
такую твердую,
как бревно; а суп — он черт знает чего плеснул туда, я
должен был выбросить его за окно. Он меня морил голодом по целым дням… Чай
такой странный: воняет рыбой, а
не чаем. За что ж я… Вот новость!
Первый ряд,
как заметил Левин, Тит шел особенно быстро, вероятно, желая попытать барина, и ряд попался длинен. Следующие ряды
были уже легче, но Левин всё-таки
должен был напрягать все свои силы, чтобы
не отставать от мужиков.
Это
было одно из того, что он решил сказать ей. Он решился сказать ей с первых же дней две вещи — то, что он
не так чист,
как она, и другое — что он неверующий. Это
было мучительно, но он считал, что
должен сказать и то и другое.
— Нынче кончится, посмотрите, — сказала Марья Николаевна хотя и шопотом, но
так, что больной, очень чуткий,
как замечал Левин,
должен был слышать ее. Левин зашикал на нее и оглянулся на больного. Николай слышал; но эти слова
не произвели на него никакого впечатления. Взгляд его
был всё тот же укоризненный и напряженный.