Неточные совпадения
Монастырь он обошел кругом и через сосновую рощу прошел прямо в скит. Там ему отворили, хотя в этот час уже никого не впускали. Сердце у него дрожало, когда он вошел в келью старца: «Зачем, зачем он выходил, зачем тот послал его „в
мир“? Здесь тишина, здесь святыня, а там — смущенье, там
мрак, в котором сразу потеряешься и заблудишься…»
В семь часов вечера Иван Федорович вошел в вагон и полетел в Москву. «Прочь все прежнее, кончено с прежним
миром навеки, и чтобы не было из него ни вести, ни отзыва; в новый
мир, в новые места, и без оглядки!» Но вместо восторга на душу его сошел вдруг такой
мрак, а в сердце заныла такая скорбь, какой никогда он не ощущал прежде во всю свою жизнь. Он продумал всю ночь; вагон летел, и только на рассвете, уже въезжая в Москву, он вдруг как бы очнулся.
Неточные совпадения
Они знали, что в восьмидесяти верстах от них была «губерния», то есть губернский город, но редкие езжали туда; потом знали, что подальше, там, Саратов или Нижний; слыхали, что есть Москва и Питер, что за Питером живут французы или немцы, а далее уже начинался для них, как для древних, темный
мир, неизвестные страны, населенные чудовищами, людьми о двух головах, великанами; там следовал
мрак — и, наконец, все оканчивалось той рыбой, которая держит на себе землю.
Греческая религия привела античную культуру к безысходной тоске, к унынию и
мраку, который охватил весь
мир в эпоху явления Христа.
Человечество жаждало Спасителя, явления в
мире самого Бога, так как натуральные человеческие пути были изжиты и привели к ужасу и
мраку.
Но так как внешние вещи
мира мы познаем: первое, через внешний свет, в коем мы их видим; второе, через звуки, которыми они с нами говорят, и через телесные движения, которые их с нами соединяют, то для отвлечения всего этого необходимы
мрак, тишина и собственное безмолвие; а потому, приступая к умному деланию, мы должны замкнуться в тихой и темной келье и безмолвно пребывать в ней в неподвижном положении, сидя или лежа.
Сердце захолонуло. Я все забыл: где я? что я? Я вижу себя стоящим в необъятном просторе:
мрак бездны глубоко внизу, розовое золото двух снеговых вершин над моим, гигантских размеров, вторым «я». Стою, не в силах пошевелиться. Второй «я» зачаровал меня, поглотил весь
мир. Он начинает бледнеть и как будто таять.