Неточные совпадения
— Любил, ужасно любил, любил и мечтал об вас! И как это вы знаете все наперед? Ба, вот и
доктор. Господи, что-то скажет, посмотрите, какое у него
лицо!
Доктор выходил из избы опять уже закутанный в шубу и с фуражкой на голове.
Лицо его было почти сердитое и брезгливое, как будто он все боялся обо что-то запачкаться. Мельком окинул он глазами сени и при этом строго глянул на Алешу и Колю. Алеша махнул из дверей кучеру, и карета, привезшая
доктора, подъехала к выходным дверям. Штабс-капитан стремительно выскочил вслед за
доктором и, согнувшись, почти извиваясь пред ним, остановил его для последнего слова.
Лицо бедняка было убитое, взгляд испуганный...
— Ах, папа! Я ведь знаю, что тебе новый
доктор про меня сказал… Я ведь видел! — воскликнул Илюша и опять крепко, изо всей силы прижал их обоих к себе, спрятав на плече у папы свое
лицо.
«Был же он положительно не в здравом состоянии ума, сам мне признавался, что наяву видит видения, встречает на улице разных
лиц, которые уже померли, и что к нему каждый вечер ходит в гости сатана», — заключил
доктор.
— Кончается, — сказал доктор. И
лицо доктора было так серьезно, когда он говорил это, что Левин понял кончается в смысле — умирает.
Слабохарактерный, спившийся, погибавший, он как бы раздваивался в своем произведении: себя он вывел в
лице доктора, мрачного меланхолика, страдающего запоем, безнадежно загубленного уже мраком окружающих условий, но благословляющего своего молодого друга Светлова на новую жизнь и борьбу.
Неточные совпадения
Толстый дворецкий, блестя круглым бритым
лицом и крахмаленным бантом белого галстука, доложил, что кушанье готово, и дамы поднялись. Вронский попросил Свияжского подать руку Анне Аркадьевне, а сам подошел к Долли. Весловский прежде Тушкевича подал руку княжне Варваре, так что Тушкевич с управляющим и
доктором пошли одни.
— Я спрашивала
доктора: он сказал, что он не может жить больше трех дней. Но разве они могут знать? Я всё-таки очень рада, что уговорила его, — сказала она, косясь на мужа из-за волос. — Всё может быть, — прибавила она с тем особенным, несколько хитрым выражением, которое на ее
лице всегда бывало, когда она говорила о религии.
Из
лиц же, бывших в Петербурге, ближе и возможнее всех были правитель канцелярии и
доктор.
Алексей Александрович прошел в ее кабинет. У ее стола боком к спинке на низком стуле сидел Вронский и, закрыв
лицо руками, плакал. Он вскочил на голос
доктора, отнял руки от
лица и увидал Алексея Александровича. Увидав мужа, он так смутился, что опять сел, втягивая голову в плечи, как бы желая исчезнуть куда-нибудь; но он сделал усилие над собой, поднялся и сказал:
Он видел и княгиню, красную, напряженную, с распустившимися буклями седых волос и в слезах, которые она усиленно глотала, кусая губы, видел и Долли, и
доктора, курившего толстые папиросы, и Лизавету Петровну, с твердым, решительным и успокаивающим
лицом, и старого князя, гуляющего по зале с нахмуренным
лицом.