Неточные совпадения
«Она, может быть, у него за ширмами, может быть уже спит», — кольнуло его в сердце. Федор Павлович от окна отошел. «Это он в окошко ее высматривал, стало быть, ее нет: чего ему в темноту смотреть?.. нетерпение значит пожирает…» Митя тотчас подскочил и опять стал глядеть в окно.
Старик уже сидел пред столиком, видимо пригорюнившись. Наконец облокотился и приложил правую
ладонь к щеке. Митя жадно вглядывался.
И он упал на стул и, закрыв обеими
ладонями лицо, навзрыд заплакал. Но это были уже счастливые слезы. Он мигом опомнился.
Старик исправник был очень доволен, да, кажется, и юристы тоже: они почувствовали, что допрос вступит сейчас в новый фазис. Проводив исправника, Митя просто повеселел.
Неточные совпадения
Паровоз сердито дернул, лязгнули сцепления, стукнулись буфера,
старик пошатнулся, и огорченный рассказ его стал невнятен. Впервые царь не вызвал у Самгина никаких мыслей, не пошевелил в нем ничего, мелькнул, исчез, и остались только поля, небогато покрытые хлебами, маленькие солдатики, скучно воткнутые вдоль пути. Пестрые мужики и бабы смотрели вдаль из-под
ладоней, картинно стоял пастух в красной рубахе, вперегонки с поездом бежали дети.
Показывая редкости свои,
старик нежно гладил их сухими
ладонями, в дряблой коже цвета утиных лап; двигался он быстро и гибко, точно ящерица, а крепкий голосок его звучал все более таинственно. Узор красненьких жилок на скулах, казалось, изменялся, то — густея, то растекаясь к вискам.
— Нехорошо сделали с нами, ваше благородие, — глухим басом сказал лысый
старик, скрестив руки, положив широкие
ладони на плечи свои, — тяжелый голос его вызвал разнообразное эхо; кто-то пробормотал:
Дойдя до места,
старик опустился на колени, сложил руки
ладонями вместе, приложил их ко лбу и дважды сделал земной поклон. Он что-то говорил про себя, вероятно, молился. Затем он встал, опять приложил руки к голове и после этого принялся за работу. Молодой китаец в это время развешивал на дереве красные тряпицы с иероглифическими письменами.
Иногда по двору ходил, прихрамывая, высокий
старик, бритый, с белыми усами, волосы усов торчали, как иголки. Иногда другой
старик, с баками и кривым носом, выводил из конюшни серую длинноголовую лошадь; узкогрудая, на тонких ногах, она, выйдя на двор, кланялась всему вокруг, точно смиренная монахиня. Хромой звонко шлепал ее
ладонью, свистел, шумно вздыхал, потом лошадь снова прятали в темную конюшню. И мне казалось, что
старик хочет уехать из дома, но не может, заколдован.