Неточные совпадения
Но случилось так, что из Парижа вернулся двоюродный брат покойной Аделаиды Ивановны, Петр Александрович Миусов, многие
годы сряду выживший потом за границей, тогда же еще очень молодой человек, но человек особенный между Миусовыми, просвещенный, столичный, заграничный и притом всю
жизнь свою европеец, а под конец
жизни либерал сороковых и пятидесятых
годов.
Когда она померла, мальчик Алексей был по четвертому
году, и хоть и странно это, но я знаю, что он мать запомнил потом на всю
жизнь, — как сквозь сон, разумеется.
Да, уже с
год как проживал он тогда в нашем монастыре и, казалось, на всю
жизнь готовился в нем затвориться.
Кстати, я уже упоминал про него, что, оставшись после матери всего лишь по четвертому
году, он запомнил ее потом на всю
жизнь, ее лицо, ее ласки, «точно как будто она стоит предо мной живая».
Хотя, к несчастию, не понимают эти юноши, что жертва жизнию есть, может быть, самая легчайшая изо всех жертв во множестве таких случаев и что пожертвовать, например, из своей кипучей юностью
жизни пять-шесть
лет на трудное, тяжелое учение, на науку, хотя бы для того только, чтобы удесятерить в себе силы для служения той же правде и тому же подвигу, который излюбил и который предложил себе совершить, — такая жертва сплошь да рядом для многих из них почти совсем не по силам.
Ходила она всю
жизнь, и
летом и зимой, босая и в одной посконной рубашке.
— А я насчет того-с, — заговорил вдруг громко и неожиданно Смердяков, — что если этого похвального солдата подвиг был и очень велик-с, то никакого опять-таки, по-моему, не было бы греха и в том, если б и отказаться при этой случайности от Христова примерно имени и от собственного крещения своего, чтобы спасти тем самым свою
жизнь для добрых дел, коими в течение
лет и искупить малодушие.
Но до тридцати моих
лет, знаю это твердо, все победит моя молодость — всякое разочарование, всякое отвращение к
жизни.
Я спрашивал себя много раз: есть ли в мире такое отчаяние, чтобы победило во мне эту исступленную и неприличную, может быть, жажду
жизни, и решил, что, кажется, нет такого, то есть опять-таки до тридцати этих
лет, а там уж сам не захочу, мне так кажется.
Всю
жизнь прежде не знали друг друга, а выйдут из трактира, сорок
лет опять не будут знать друг друга, ну и что ж, о чем они будут рассуждать, пока поймали минутку в трактире-то?
Этого как бы трепещущего человека старец Зосима весьма любил и во всю
жизнь свою относился к нему с необыкновенным уважением, хотя, может быть, ни с кем во всю
жизнь свою не сказал менее слов, как с ним, несмотря на то, что когда-то многие
годы провел в странствованиях с ним вдвоем по всей святой Руси.
Ибо ведь всю
жизнь свою вспоминал неустанно, как продали его где-нибудь там в горячей степи, у колодца, купцам, и как он, ломая руки, плакал и молил братьев не продавать его рабом в чужую землю, и вот, увидя их после стольких
лет, возлюбил их вновь безмерно, но томил их и мучил их, все любя.
Себялюбие, однако же, помешало мне сделать предложение руки в то время: тяжело и страшно показалось расстаться с соблазнами развратной, холостой и вольной
жизни в таких юных
летах, имея вдобавок и деньги.
Да и давно уже это так устроилось в сердце его, целым
годом монастырской
жизни его, и сердце его взяло уже привычку так ожидать.
— Еду! — воскликнула она вдруг. — Пять моих
лет! Прощайте! Прощай, Алеша, решена судьба… Ступайте, ступайте, ступайте от меня теперь все, чтоб я уже вас не видала!.. Полетела Грушенька в новую
жизнь… Не поминай меня лихом и ты, Ракитка. Может, на смерть иду! Ух! Словно пьяная!
— О да, да, непременно! — сжимал ее в объятиях Митя, — увезу тебя, улетим… О, всю
жизнь за один
год отдам сейчас, чтобы только знать про эту кровь!
Да, страшная вещь пролить кровь отца, — кровь родившего, кровь любившего, кровь
жизни своей для меня не жалевшего, с детских
лет моих моими болезнями болевшего, всю
жизнь за мое счастье страдавшего и лишь моими радостями, моими успехами жившего!
И что бы там ни случилось с нами потом в
жизни, хотя бы мы и двадцать
лет потом не встречались, — все-таки будем помнить о том, как мы хоронили бедного мальчика, в которого прежде бросали камни, помните, там у мостика-то? — а потом так все его полюбили.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. А я на этот счет покоен. В самом деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он
жизни не будет рад. Я вот уж пятнадцать
лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.
— // Я знал Ермилу, Гирина, // Попал я в ту губернию // Назад тому
лет пять // (Я в
жизни много странствовал, // Преосвященный наш // Переводить священников // Любил)…
Запомнил Гриша песенку // И голосом молитвенным // Тихонько в семинарии, // Где было темно, холодно, // Угрюмо, строго, голодно, // Певал — тужил о матушке // И обо всей вахлачине, // Кормилице своей. // И скоро в сердце мальчика // С любовью к бедной матери // Любовь ко всей вахлачине // Слилась, — и
лет пятнадцати // Григорий твердо знал уже, // Кому отдаст всю
жизнь свою // И за кого умрет.
А
жизнь была нелегкая. //
Лет двадцать строгой каторги, //
Лет двадцать поселения. // Я денег прикопил, // По манифесту царскому // Попал опять на родину, // Пристроил эту горенку // И здесь давно живу. // Покуда были денежки, // Любили деда, холили, // Теперь в глаза плюют! // Эх вы, Аники-воины! // Со стариками, с бабами // Вам только воевать…
Стародум(к Правдину). Чтоб оградить ее
жизнь от недостатку в нужном, решился я удалиться на несколько
лет в ту землю, где достают деньги, не променивая их на совесть, без подлой выслуги, не грабя отечества; где требуют денег от самой земли, которая поправосуднее людей, лицеприятия не знает, а платит одни труды верно и щедро.