Неточные совпадения
Вот если вы не согласитесь с этим последним тезисом и ответите: «Не так» или «не всегда так», то я, пожалуй, и ободрюсь духом насчет значения героя моего Алексея Федоровича. Ибо не только чудак «не всегда» частность и обособление, а напротив, бывает так, что он-то, пожалуй, и носит
в себе иной раз сердцевину
целого, а остальные люди его эпохи — все, каким-нибудь наплывным ветром, на время почему-то от него оторвались…
Федор Павлович мигом завел
в доме
целый гарем и самое забубенное пьянство, а
в антрактах ездил чуть не по всей губернии и слезно жаловался всем и каждому на покинувшую его Аделаиду Ивановну, причем сообщал такие подробности, которые слишком бы стыдно было сообщать супругу о своей брачной жизни.
Деда его, то есть самого господина Миусова, отца Аделаиды Ивановны, тогда уже не было
в живых; овдовевшая супруга его, бабушка Мити, переехавшая
в Москву, слишком расхворалась, сестры же повышли замуж, так что почти
целый год пришлось Мите пробыть у слуги Григория и проживать у него
в дворовой избе.
Отец же, бывший когда-то приживальщик, а потому человек чуткий и тонкий на обиду, сначала недоверчиво и угрюмо его встретивший («много, дескать, молчит и много про себя рассуждает»), скоро кончил, однако же, тем, что стал его ужасно часто обнимать и
целовать, не далее как через две какие-нибудь недели, правда с пьяными слезами,
в хмельной чувствительности, но видно, что полюбив его искренно и глубоко и так, как никогда, конечно, не удавалось такому, как он, никого любить…
Но эту странную черту
в характере Алексея, кажется, нельзя было осудить очень строго, потому что всякий чуть-чуть лишь узнавший его тотчас, при возникшем на этот счет вопросе, становился уверен, что Алексей непременно из таких юношей вроде как бы юродивых, которому попади вдруг хотя бы даже
целый капитал, то он не затруднится отдать его, по первому даже спросу, или на доброе дело, или, может быть, даже просто ловкому пройдохе, если бы тот у него попросил.
В гимназии своей он курса не кончил; ему оставался еще
целый год, как он вдруг объявил своим дамам, что едет к отцу по одному делу, которое взбрело ему
в голову.
Надо заметить, что Алеша, живя тогда
в монастыре, был еще ничем не связан, мог выходить куда угодно хоть на
целые дни, и если носил свой подрясник, то добровольно, чтобы ни от кого
в монастыре не отличаться.
Дайте ручку
поцеловать, — подскочил Федор Павлович и быстро чмокнул старца
в худенькую его руку.
— Деятельной любви? Вот и опять вопрос, и такой вопрос, такой вопрос! Видите, я так люблю человечество, что, верите ли, мечтаю иногда бросить все, все, что имею, оставить Lise и идти
в сестры милосердия. Я закрываю глаза, думаю и мечтаю, и
в эти минуты я чувствую
в себе непреодолимую силу. Никакие раны, никакие гнойные язвы не могли бы меня испугать. Я бы перевязывала и обмывала собственными руками, я была бы сиделкой у этих страдальцев, я готова
целовать эти язвы…
Но предрекаю, что
в ту даже самую минуту, когда вы будете с ужасом смотреть на то, что, несмотря на все ваши усилия, вы не только не подвинулись к
цели, но даже как бы от нее удалились, —
в ту самую минуту, предрекаю вам это, вы вдруг и достигнете
цели и узрите ясно над собою чудодейственную силу Господа, вас все время любившего и все время таинственно руководившего.
Я же возразил ему, что, напротив, церковь должна заключать сама
в себе все государство, а не занимать
в нем лишь некоторый угол, и что если теперь это почему-нибудь невозможно, то
в сущности вещей несомненно должно быть поставлено прямою и главнейшею
целью всего дальнейшего развития христианского общества.
Второе: что «уголовная и судно-гражданская власть не должна принадлежать церкви и несовместима с природой ее и как божественного установления, и как союза людей для религиозных
целей» и наконец, в-третьих: что «церковь есть царство не от мира сего»…
Но
в Риме, как
в государстве, слишком многое осталось от цивилизации и мудрости языческой, как например самые даже
цели и основы государства.
Христова же церковь, вступив
в государство, без сомнения не могла уступить ничего из своих основ, от того камня, на котором стояла она, и могла лишь преследовать не иначе как свои
цели, раз твердо поставленные и указанные ей самим Господом, между прочим: обратить весь мир, а стало быть, и все древнее языческое государство
в церковь.
Был этот индивидуум не то что сыщиком, а вроде управляющего
целою командой политических сыщиков, —
в своем роде довольно влиятельная должность.
«Черт его знает, а ну как обманывает!» — остановился
в раздумье Миусов, следя недоумевающим взглядом за удалявшимся шутом. Тот обернулся и, заметив, что Петр Александрович за ним следит, послал ему рукою
поцелуй.
Знаем мы эти поклоны! «
Поцелуй в губы и кинжал
в сердце», как
в «Разбойниках» Шиллера.
Пусть я проклят, пусть я низок и подл, но пусть и я
целую край той ризы,
в которую облекается Бог мой; пусть я иду
в то же самое время вслед за чертом, но я все-таки и твой сын, Господи, и люблю тебя, и ощущаю радость, без которой нельзя миру стоять и быть.
Раз пикник всем городом был, поехали на семи тройках;
в темноте, зимой,
в санях, стал я жать одну соседскую девичью ручку и принудил к
поцелуям эту девочку, дочку чиновника, бедную, милую, кроткую, безответную.
Понимаешь ли ты, что от иного восторга можно убить себя; но я не закололся, а только
поцеловал шпагу и вложил ее опять
в ножны, — о чем, впрочем, мог бы тебе и не упоминать.
Катерина Ивановна мигом усадила ее
в кресло против Алеши и с восторгом
поцеловала ее несколько раз
в ее смеющиеся губки.
Грушенька, ангел, дайте мне вашу ручку, посмотрите на эту пухленькую, маленькую, прелестную ручку, Алексей Федорович; видите ли вы ее, она мне счастье принесла и воскресила меня, и я вот
целовать ее сейчас буду, и сверху и
в ладошку, вот, вот и вот!
— И она три раза как бы
в упоении
поцеловала действительно прелестную, слишком, может быть, пухлую ручку Грушеньки.
— А так и оставайтесь с тем на память, что вы-то у меня ручку
целовали, а я у вас нет. — Что-то сверкнуло вдруг
в ее глазах. Она ужасно пристально глядела на Катерину Ивановну.
Так и не
поцеловала, так и убежала! — выкрикивал он
в болезненном каком-то восторге —
в наглом восторге можно бы тоже сказать, если бы восторг этот не был столь безыскусствен.
Выставляли даже епархиальному начальству, что такие исповеди не только не достигают доброй
цели, но действительно и нарочито вводят
в грех и соблазн.
Алеша подошел проститься и
поцеловал его
в плечо.
Алеша безо всякой предумышленной хитрости начал прямо с этого делового замечания, а между тем взрослому и нельзя начинать иначе, если надо войти прямо
в доверенность ребенка и особенно
целой группы детей. Надо именно начинать серьезно и деловито и так, чтобы было совсем на равной ноге; Алеша понимал это инстинктом.
А для этого надо было поставить
цель, надо твердо было знать, что каждому из них хорошо и нужно, а утвердившись
в верности
цели, естественно, каждому из них и помочь.
— Видит Бог, невольно. Все не говорил,
целую жизнь не говорил словоерсами, вдруг упал и встал с словоерсами. Это делается высшею силой. Вижу, что интересуетесь современными вопросами. Чем, однако, мог возбудить столь любопытства, ибо живу
в обстановке, невозможной для гостеприимства.
Как увидал он меня
в таком виде-с, бросился ко мне: «Папа, кричит, папа!» Хватается за меня, обнимает меня, хочет меня вырвать, кричит моему обидчику: «Пустите, пустите, это папа мой, папа, простите его» — так ведь и кричит: «Простите»; ручонками-то тоже его схватил, да руку-то ему, эту самую-то руку его, и целует-с…
Богатым где: те всю жизнь такой глубины не исследуют, а мой Илюшка
в ту самую минуту на площади-то-с, как руки-то его
целовал,
в ту самую минуту всю истину произошел-с.
Так он и затрясся весь, схватил мою руку
в свои обе ручки, опять
целует.
Приезжал ко мне доктор Герценштубе, по доброте своего сердца, осматривал их обеих
целый час: «Не понимаю, говорит, ничего», а, однако же, минеральная вода, которая
в аптеке здешней есть (прописал он ее), несомненную пользу ей принесет, да ванны ножные из лекарств тоже ей прописал.
— То-то и есть, что не отдал, и тут
целая история, — ответил Алеша, с своей стороны как бы именно более всего озабоченный тем, что деньги не отдал, а между тем Lise отлично заметила, что и он смотрит
в сторону и тоже видимо старается говорить о постороннем.
— Уверен, представьте себе! — отвела вдруг она его руку, не выпуская ее, однако, из своей руки, краснея ужасно и смеясь маленьким, счастливым смешком, — я ему руку
поцеловала, а он говорит: «и прекрасно». — Но упрекала она несправедливо: Алеша тоже был
в большом смятении.
— Ах, Алеша, напротив, ужасно как хорошо, — нежно и со счастьем посмотрела на него Lise. Алеша стоял, все еще держа свою руку
в ее руке. Вдруг он нагнулся и
поцеловал ее
в самые губки.
Дорогие там лежат покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере
в свой подвиг,
в свою истину,
в свою борьбу и
в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и буду
целовать эти камни и плакать над ними, —
в то же время убежденный всем сердцем моим, что все это давно уже кладбище, и никак не более.
Итак, принимаю Бога, и не только с охотой, но, мало того, принимаю и премудрость его, и
цель его, нам совершенно уж неизвестные, верую
в порядок,
в смысл жизни, верую
в вечную гармонию,
в которой мы будто бы все сольемся, верую
в Слово, к которому стремится вселенная и которое само «бе к Богу» и которое есть само Бог, ну и прочее и прочее, и так далее
в бесконечность.
Я знал одного разбойника
в остроге: ему случалось
в свою карьеру, избивая
целые семейства
в домах,
в которые забирался по ночам для грабежа, зарезать заодно несколько и детей.
Все, что было высшего и благовоспитанного, ринулось к нему
в тюрьму; Ришара
целуют, обнимают: «Ты брат наш, на тебя сошла благодать!» А сам Ришар только плачет
в умилении: «Да, на меня сошла благодать!
Скажи мне сам прямо, я зову тебя — отвечай: представь, что это ты сам возводишь здание судьбы человеческой с
целью в финале осчастливить людей, дать им наконец мир и покой, но для этого необходимо и неминуемо предстояло бы замучить всего лишь одно только крохотное созданьице, вот того самого ребеночка, бившего себя кулачонком
в грудь, и на неотомщенных слезках его основать это здание, согласился ли бы ты быть архитектором на этих условиях, скажи и не лги!
Во Франции судейские клерки, а тоже и по монастырям монахи давали
целые представления,
в которых выводили на сцену Мадонну, ангелов, святых, Христа и самого Бога.
Он снисходит на «стогны жаркие» южного города, как раз
в котором всего лишь накануне
в «великолепном автодафе»,
в присутствии короля, двора, рыцарей, кардиналов и прелестнейших придворных дам, при многочисленном населении всей Севильи, была сожжена кардиналом великим инквизитором разом чуть не
целая сотня еретиков ad majorem gloriam Dei. [к вящей славе Господней (лат.).]
Ибо
в этих трех вопросах как бы совокуплена
в одно
целое и предсказана вся дальнейшая история человеческая и явлены три образа,
в которых сойдутся все неразрешимые исторические противоречия человеческой природы на всей земле.
Кто знает, может быть, этот проклятый старик, столь упорно и столь по-своему любящий человечество, существует и теперь
в виде
целого сонма многих таковых единых стариков и не случайно вовсе, а существует как согласие, как тайный союз, давно уже устроенный для хранения тайны, для хранения ее от несчастных и малосильных людей, с тем чтобы сделать их счастливыми.
Но он вдруг молча приближается к старику и тихо
целует его
в его бескровные девяностолетние уста.
—
Поцелуй горит на его сердце, но старик остается
в прежней идее.
Алеша встал, подошел к нему и молча тихо
поцеловал его
в губы.
Целые два часа чувствовал он себя почти счастливым и попивал коньячок; но вдруг
в доме произошло одно предосадное и пренеприятное для всех обстоятельство, мигом повергшее Федора Павловича
в большое смятение...