Хотя редко, по случается, что на другой день вечером ястреб-гнездарь, который не ел уже полторы сутки, да и
в предыдущий день был кормлен очень мало, станет есть, сидя на руке у охотника: в таком случае его подкормить, то есть покормить немного, дать третью часть против обыкновенного.
26-го и 27-го мая город вспыхивал с разных концов, но эти пожары, которые вскоре тушились, казались уже ничтожными петербургским жителям, привыкшим
в предыдущие дни к огню громадных размеров, истреблявшему целые улицы, целые кварталы. Говоря сравнительно, в эти дни было пожарное затишье; но народ не успокаивался; он как бы каким-то инстинктом чуял, что это — тишина пред бурей. Ходили смутные слухи, что на этом не кончится, что скоро сгорит Толкучий рынок, а затем и со всем Петербургом будет порешено.
Неточные совпадения
Затем он рассказал странную историю: у Леонида Андреева несколько
дней прятался какой-то нелегальный большевик, он поссорился с хозяином, и Андреев стрелял
в него из револьвера, тотчас же и без связи с
предыдущим сообщил, что офицера-гвардейца избили
в модном кабаке Распутина и что ходят слухи о заговоре придворной знати, — она решила снять царя Николая с престола и посадить на его место — Михаила.
Из
предыдущих занятий он вынес самое смутное представление о действительном положении
дел, да и трудно было разобраться
в этой массе материала.
Во вторую половину
дня нам удалось пройти только до перевала. Заметив, что вода
в речке начинает иссякать, мы отошли немного
в сторону и стали биваком недалеко от водораздела. Весело затрещали сухие дрова
в костре. Мы грелись около огня и делились впечатлениями
предыдущей ночи.
День был воскресный. Ученики должны быть у обедни
в старом соборе, на хорах. С разрешения гимназического начальства я обыкновенно ходил
в другую церковь, но этот раз меня потянуло
в собор, где я надеялся встретить своего соседа по парте и приятеля Крыштановича, отчасти уже знакомого читателям
предыдущих моих очерков. Это был юноша опытный и авторитетный, и я чувствовал потребность излить перед ним свою переполненную душу.
Нет, тысячу раз был прав граф ТвэрдоонтС (см.
предыдущую главу), утверждая, что покуда он не ворошил вопроса о неизобилии, до тех пор, хотя и не было прямого изобилия, но было"приспособление"к изобилию. А как только он тронул этот вопрос, так тотчас же отовсюду и наползло неизобилие. Точно то же самое повторяется и
в деле телесных озлоблений. Только чуть-чуть поворошите эту материю, а потом уж и не расстанетесь с ней.