Неточные совпадения
Но завтра же как раз подоспело довольно забавное прибавление к этой,
в сущности невинной, истории, говоря сравнительно, — прибавление, доставившее с
тех пор Липутину некоторый даже почет, которым он и сумел воспользоваться
в полную свою выгоду.
Да, действительно, до сих
пор, до самого этого дня, он
в одном только оставался постоянно уверенным, несмотря на все «новые взгляды» и на все «перемены идей» Варвары Петровны, именно
в том, что он всё еще обворожителен для ее женского сердца,
то есть не только как изгнанник или как славный ученый, но и как красивый мужчина.
В голове его мелькнула одна удивительно красивая мысль: когда приедет Петруша, вдруг благородно выложить на стол самый высший maximum цены,
то есть даже пятнадцать тысяч, без малейшего намека на высылавшиеся до сих
пор суммы, и крепко-крепко, со слезами, прижать к груди се cher fils, [этого дорогого сына (фр.).] чем и покончить все счеты.
— Господи! — засмеялся я. — Да вы бы лучше для этого куда-нибудь
в губернию нашу отправились
в страдную
пору, «чтоб испытать личным опытом», а
то понесло
в Америку!
Вот с
тех пор они меня одну
в полном покое оставили, Шатушка.
И вот во время уже проповеди подкатила к собору одна дама на легковых извозчичьих дрожках прежнего фасона,
то есть на которых дамы могли сидеть только сбоку, придерживаясь за кушак извозчика и колыхаясь от толчков экипажа, как полевая былинка от ветра. Эти ваньки
в нашем городе до сих
пор еще разъезжают. Остановясь у угла собора, — ибо у врат стояло множество экипажей и даже жандармы, — дама соскочила с дрожек и подала ваньке четыре копейки серебром.
Одним словом, всему городу вдруг ясно открылось, что это не Юлия Михайловна пренебрегала до сих
пор Варварой Петровной и не сделала ей визита, а сама Варвара Петровна, напротив, «держала
в границах Юлию Михайловну, тогда как
та пешком бы, может, побежала к ней с визитом, если бы только была уверена, что Варвара Петровна ее не прогонит». Авторитет Варвары Петровны поднялся до чрезвычайности.
— Лиза, ехать
пора, — брезгливо возгласила Прасковья Ивановна и приподнялась с места. — Ей, кажется, жаль уже стало, что она давеча,
в испуге, сама себя обозвала дурой. Когда говорила Дарья Павловна, она уже слушала с высокомерною склад-кой на губах. Но всего более поразил меня вид Лизаветы Николаевны с
тех пор, как вошла Дарья Павловна:
в ее глазах засверкали ненависть и презрение, слишком уж нескрываемые.
— О, это мой характер! Я узнаю себя
в Nicolas. Я узнаю эту молодость, эту возможность бурных, грозных
порывов… И если мы когда-нибудь сблизимся с вами, Петр Степанович, чего я с моей стороны желаю так искренно,
тем более что вам уже так обязана,
то вы, может быть, поймете тогда…
— Вы поймете тогда
тот порыв, по которому
в этой слепоте благородства вдруг берут человека даже недостойного себя во всех отношениях, человека, глубоко не понимающего вас, готового вас измучить при всякой первой возможности, и такого-то человека, наперекор всему, воплощают вдруг
в какой-то идеал,
в свою мечту, совокупляют на нем все надежды свои, преклоняются пред ним, любят его всю жизнь, совершенно не зная за что, — может быть, именно за
то, что он недостоин
того…
Но все-таки с
тех пор прошло много лет, и нервозная, измученная и раздвоившаяся природа людей нашего времени даже и вовсе не допускает теперь потребности
тех непосредственных и цельных ощущений, которых так искали тогда иные, беспокойные
в своей деятельности, господа доброго старого времени.
—
В одну ночь я бредил, что вы придете меня убивать, и утром рано у бездельника Лямшина купил револьвер на последние деньги; я не хотел вам даваться. Потом я пришел
в себя… У меня ни пороху, ни пуль; с
тех пор так и лежит на полке. Постойте…
—
То есть
в каком же смысле? Тут нет никаких затруднений; свидетели брака здесь. Всё это произошло тогда
в Петербурге совершенно законным и спокойным образом, а если не обнаруживалось до сих
пор,
то потому только, что двое единственных свидетелей брака, Кириллов и Петр Верховенский, и, наконец, сам Лебядкин (которого я имею удовольствие считать теперь моим родственником) дали тогда слово молчать.
Всякий народ до
тех только
пор и народ, пока имеет своего бога особого, а всех остальных на свете богов исключает безо всякого примирения; пока верует
в то, что своим богом победит и изгонит из мира всех остальных богов.
— Чтобы по приказанию,
то этого не было-с ничьего, а я единственно человеколюбие ваше знамши, всему свету известное. Наши доходишки, сами знаете, либо сена клок, либо вилы
в бок. Я вон
в пятницу натрескался пирога, как Мартын мыла, да с
тех пор день не ел, другой погодил, а на третий опять не ел. Воды
в реке сколько хошь,
в брюхе карасей развел… Так вот не будет ли вашей милости от щедрот; а у меня тут как раз неподалеку кума поджидает, только к ней без рублей не являйся.
Нам не случилось до сих
пор упомянуть о его наружности. Это был человек большого роста, белый, сытый, как говорит простонародье, почти жирный, с белокурыми жидкими волосами, лет тридцати трех и, пожалуй, даже с красивыми чертами лица. Он вышел
в отставку полковником, и если бы дослужился до генерала,
то в генеральском чине был бы еще внушительнее и очень может быть, что вышел бы хорошим боевым генералом.
Я не знаю, что она хотела этим сказать; но она требовала настойчиво, неумолимо, точно была
в припадке. Маврикий Николаевич растолковывал, как увидим ниже, такие капризные
порывы ее, особенно частые
в последнее время, вспышками слепой к нему ненависти, и не
то чтоб от злости, — напротив, она чтила, любила и уважала его, и он сам это знал, — а от какой-то особенной бессознательной ненависти, с которою она никак не могла справиться минутами.
Почти
в то же время и именно
в этот же самый день состоялось наконец и свидание Степана Трофимовича с Варварой Петровной, которое
та давно держала
в уме и давно уже возвестила о нем своему бывшему другу, но почему-то до сих
пор всё откладывала.
Это была их первая супружеская ссора, и случилась она тотчас после свадьбы,
в самые первые медовые дни, когда вдруг обнаружился пред нею Блюм, до
тех пор тщательно от нее припрятанный, с обидною тайной своего к ней родства.
—
В тех самых. Когда вы придете и скажете «
пора», я всё исполню. Что, очень скоро?
Минуя разговоры — потому что не тридцать же лет опять болтать, как болтали до сих
пор тридцать лет, — я вас спрашиваю, что вам милее: медленный ли путь, состоящий
в сочинении социальных романов и
в канцелярском предрешении судеб человеческих на тысячи лет вперед на бумаге, тогда как деспотизм
тем временем будет глотать жареные куски, которые вам сами
в рот летят и которые вы мимо рта пропускаете, или вы держитесь решения скорого,
в чем бы оно ни состояло, но которое наконец развяжет руки и даст человечеству на просторе самому социально устроиться, и уже на деле, а не на бумаге?
— Охоты нет, так я и знал! — вскричал
тот в порыве неистовой злобы. — Врете вы, дрянной, блудливый, изломанный барчонок, не верю, аппетит у вас волчий!.. Поймите же, что ваш счет теперь слишком велик, и не могу же я от вас отказаться! Нет на земле иного, как вы! Я вас с заграницы выдумал; выдумал, на вас же глядя. Если бы не глядел я на вас из угла, не пришло бы мне ничего
в голову!..
— Вспомните, что мы виделись с вами
в последний раз
в Москве, на обеде
в честь Грановского, и что с
тех пор прошло двадцать четыре года… — начал было очень резонно (а стало быть, очень не
в высшем тоне) Степан Трофимович.
Тогда же и Кармазинов окончательно согласился прочесть «Merci» (а до
тех пор только томил и мямлил) и
тем истребить даже самую идею еды
в умах нашей невоздержной публики.
Отворились боковые двери Белой залы, до
тех пор запертые, и вдруг появилось несколько масок. Публика с жадностью их обступила. Весь буфет до последнего человека разом ввалился
в залу. Маски расположились танцевать. Мне удалось протесниться на первый план, и я пристроился как раз сзади Юлии Михайловны, фон Лембке и генерала. Тут подскочил к Юлии Михайловне пропадавший до сих
пор Петр Степанович.
Кроме
тех трех негодяев (из коих один пойман и сознался, а двое по сю
пору в бегах), несомненно участвовал
в поджоге и Федька Каторжный.
Мужик остановил, и Степана Трофимовича общими усилиями втащили и усадили
в телегу, рядом с бабой, на мешок. Вихрь мыслей не покидал его.
Порой он сам ощущал про себя, что как-то ужасно рассеян и думает совсем не о
том, о чем надо, и дивился
тому. Это сознание
в болезненной слабости ума мгновениями становилось ему очень тяжело и даже обидно.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Нет, этого уже невозможно выгнать: он говорит, что
в детстве мамка его ушибла, и с
тех пор от него отдает немного водкою.
Артемий Филиппович. Человек десять осталось, не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С
тех пор, как я принял начальство, — может быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет войти
в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, — из чего же ты споришь? (Кричит
в окно.)Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда — все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до
тех пор, пока не войдет
в комнату, ничего не расскажет!
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком:
в голове до сих
пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не
то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
Влас наземь опускается. // «Что так?» — спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет с коня любимого! // С
тех пор, как слух прошел, // Что воля нам готовится, // У князя речь одна: // Что мужику у барина // До светопреставления // Зажату быть
в горсти!..