Неточные совпадения
Они
вышли. Петр Степанович бросился было в «заседание», чтоб унять хаос, но, вероятно, рассудив, что не стоит возиться, оставил всё и через две минуты уже летел по дороге вслед за ушедшими. На бегу ему припомнился переулок, которым можно было еще ближе пройти
к дому Филиппова; увязая по колена в грязи, он пустился по переулку и в самом деле прибежал в ту самую минуту, когда Ставрогин и Кириллов проходили в
ворота.
— Не входите! — прошептал Шатов и, стремительно схватив его за руку, потащил назад
к воротам. — Ждите здесь, сейчас
выйду, я совсем, совсем позабыл о вас! О, как вы о себе напомнили!
К счастию, Софья Матвеевна не успела еще выбраться из дому и только
выходила из
ворот с своим мешком и узелком. Ее вернули. Она так была испугана, что даже ноги и руки ее тряслись. Варвара Петровна схватила ее за руку, как коршун цыпленка, и стремительно потащила
к Степану Трофимовичу.
Величественный смотритель
вышел к воротам и, прочтя у фонаря пропуск, данный Нехлюдову и англичанину, недоумевающе пожал могучими плечами, но, исполняя приказание, пригласил посетителей следовать за собой.
Было что-то ободряющее и торжественное в этом занятии полицейского двора людьми в мундирах министерства просвещения, и даже колченогий Дидонус, суетливо вбегавший и выбегавший из полиции, казался в это время своим, близким и хорошим. А когда другой надзиратель, большой рыжий Бутович, человек очень добродушный, но всегда несколько «в подпитии»,
вышел к воротам и сказал:
Вечерами, по праздникам, одев голубую рубаху, плисовые шаровары и ярко начищенные сапоги, он
выходил к воротам с большой гармоникой, закинутой на ремне за спину, и становился точно солдат в позиции «на караул».
Неточные совпадения
«Я слежу за собой, как за моим врагом», — возмутился он, рывком надел шапку, гневно сунул ноги в галоши,
вышел на крыльцо кухни, постоял, прислушался
к шуму голосов за
воротами и решительно направился на улицу.
Только что храпенье Ильи Ильича достигло слуха Захара, как он прыгнул осторожно, без шума, с лежанки,
вышел на цыпочках в сени, запер барина на замок и отправился
к воротам.
Яков с Кузьмой провели утро в слободе, под гостеприимным кровом кабака. Когда они
выходили из кабака, то Кузьма принимал чрезвычайно деловое выражение лица, и чем ближе подходил
к дому, тем строже и внимательнее смотрел вокруг, нет ли беспорядка какого-нибудь, не валяется ли что-нибудь лишнее, зря, около дома, трогал замок у
ворот, цел ли он. А Яков все искал по сторонам глазами, не покажется ли церковный крест вдалеке, чтоб помолиться на него.
Едва наш катер
вышел за
ворота, на третий рейд, японские лодки прижались
к каменьям,
к батареям и там остались.
Часа в три мы снялись с якоря, пробыв ровно три месяца в Нагасаки: 10 августа пришли и 11 ноября ушли. Я лег было спать, но топот людей, укладка якорной цепи разбудили меня. Я
вышел в ту минуту, когда мы
выходили на первый рейд,
к Ковальским, так называемым,
воротам. Недавно я еще катался тут. Вон и бухта, которую мы осматривали, вон Паппенберг, все знакомые рытвины и ложбины на дальних высоких горах, вот Каменосима, Ивосима, вон, налево, синеет мыс Номо, а вот и простор, беспредельность, море!