Неточные совпадения
Через три года явилось второе произведение Островского: «Свои люди — сочтемся»; автор встречен был всеми как человек совершенно новый в литературе,
и немедленно всеми признан был
писателем необычайно талантливым, лучшим, после Гоголя, представителем драматического искусства в русской литературе.
Впрочем, восторженные хвалители вообще редко бывают истинно полезны для объяснения публике действительного значения
писателя; порицатели в этом случае гораздо надежнее: выискивая недостатки (даже
и там, где их нет), они все-таки представляют свои требования
и дают возможность судить, насколько
писатель удовлетворяет или не удовлетворяет им.
Как человек, действительно знающий
и любящий русскую народность, Островский действительно подал славянофилам много поводов считать его «своим», а они воспользовались этим так неумеренно, что дали противной партии весьма основательный повод считать его врагом европейского образования
и писателем ретроградного направления.
В этих двух противоположных отрывках можно найти ключ к тому, отчего критика до сих пор не могла прямо
и просто взглянуть на Островского как на
писателя, изображающего жизнь известной части русского общества, а все усмотрели на него как на проповедника морали, сообразной с понятиями той или другой партии.
Итак, предполагая, что читателям известно содержание пьес Островского
и самое их развитие, мы постараемся только припомнить черты, общие всем его произведениям или большей части их, свести эти черты к одному результату
и по ним определить значение литературной деятельности этого
писателя.
Такой способ критики мы считаем очень обидным для
писателя, талант которого всеми признан
и за которым упрочена уже любовь публики
и известная доля значения в литературе.
Конечно, мы не отвергаем того, что лучше было бы, если бы Островский соединил в себе Аристофана, Мольера
и Шекспира; но мы знаем, что этого нет, что это невозможно,
и все-таки признаем Островского замечательным
писателем в нашей литературе, находя, что он
и сам по себе, как есть, очень недурен
и заслуживает нашего внимания
и изучения…
В произведениях талантливого художника, как бы они ни были разнообразны, всегда можно примечать нечто общее, характеризующее все их
и отличающее их от произведений других
писателей.
Собственно говоря, безусловной неправды
писатели никогда не выдумывают: о самых нелепых романах
и мелодрамах нельзя сказать, чтобы представляемые в них страсти
и пошлости были безусловно ложны, т. е. невозможны даже как уродливая случайность.
Были другие
писатели, еще более нелепые, которые превозносили доблести воинственных феодалов, проливавших реки крови, сожигавших города
и грабивших вассалов своих.
Судя по тому, как глубоко проникает взгляд
писателя в самую сущность явлений, как широко захватывает он в своих изображениях различные стороны жизни, — можно решить
и то, как велик его талант.
Он мог брать для своих изображений не те жизненные факты, в которых известная идея отражаемся наилучшим образом, мог давать им произвольную связь, толковать их не совсем верно; но если художническое чутье не изменило ему, если правда в произведении сохранена, — критика обязана воспользоваться им для объяснения действительности, равно как
и для характеристики таланта
писателя, но вовсе не для брани его за мысли, которых он, может быть, еще
и не имел.
Говоря об отдельном произведении, критика может увлекаться частностями
и ставить в вину
писателю то, что им лишь недостаточно выяснено.
Но при общей характеристике частности могут остаться в стороне,
и на первом плане является изображение общего миросозерцания
писателя, как оно выразилось во всей массе его произведений.
Цитует немедленно тех и других древних
писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им запросы и сам даже отвечает на них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно, — и рассуждение заключено словами: «так это вот как было, так вот какой народ нужно разуметь, так вот с какой точки нужно смотреть на предмет!» Потом во всеуслышанье с кафедры, — и новооткрытая истина пошла гулять по свету, набирая себе последователей и поклонников.
— Не совсем обошла, некоторые — касаются, — сказала Марина, выговорив слово «касаются» с явной иронией, а Самгин подумал, что все, что она говорит, рассчитано ею до мелочей, взвешено. Кормилицыну она показывает, что на собрании убогих людей она такая же гостья, как и он. Когда
писатель и Лидия одевались в магазине, она сказала Самгину, что довезет его домой, потом пошепталась о чем-то с Захарием, который услужливо согнулся перед нею.
Неточные совпадения
А Степан Аркадьич был не только человек честный (без ударения), но он был че́стный человек (с ударением), с тем особенным значением, которое в Москве имеет это слово, когда говорят: че́стный деятель, че́стный
писатель, че́стный журнал, че́стное учреждение, че́стное направление,
и которое означает не только то, что человек или учреждение не бесчестны, но
и то, что они способны при случае подпустить шпильку правительству.
Она пишет детскую книгу
и никому не говорит про это, но мне читала,
и я давал рукопись Воркуеву… знаешь, этот издатель…
и сам он
писатель, кажется.
— Я не могу вполне с этим согласиться, — отвечал Алексей Александрович. — Мне кажется, что нельзя не признать того, что самый процесс изучения форм языков особенно благотворно действует на духовное развитие. Кроме того, нельзя отрицать
и того, что влияние классических
писателей в высшей степени нравственное, тогда как, к несчастью, с преподаванием естественных наук соединяются те вредные
и ложные учения, которые составляют язву нашего времени.
Автор статьи был очень молодой
и больной фельетонист, очень бойкий как
писатель, но чрезвычайно мало образованный
и робкий в отношениях личных.
Левин нахмурился, холодно пожал руку
и тотчас же обратился к Облонскому. Хотя он имел большое уважение к своему, известному всей России, одноутробному брату
писателю, однако он терпеть не мог, когда к нему обращались не как к Константину Левину, а как к брату знаменитого Кознышева.