Не мешает это и потому, что изложение взглядов и приемов г. Жеребцова может показать, какие понятия возможны еще у нас даже между людьми, принадлежащими к образованному классу общества, путешествовавшими по разным странам Европы, читавшими и узнавшими кое-что, — хотя и поверхностно, — и умеющими написать по-французски два
толстых тома о предметах, вызывающих на размышление.
Неточные совпадения
Тут он упоминает и о
том, что г. Феофил
Толстой сочинил несколько прелестных романсов (
том II, стр. 393); и о
том, что Наполеон III дал орден Айвазовскому (стр. 372); и о
том, что г. Лакиер сочинил книгу о геральдике (стр. 322); и о
том, что в губернском правлении (в переводе г. Жеребцова: la regence du gouwernement) три советника и один асессор; и о
том, что апрельская книжка «Отечественных записок» (у г. Жеребцова le Contemporain ) очень толста и т. д.
Вот истинная бентамовская «моральная арифметика»!.. И всюду она в статьях Толстого: всюду призыв к уму, к логике. Это удручающее «стоит только понять», эти бесконечные доказательства счастья в любви, бесконечные рассуждения о любви. И хочется напомнить
Толстому то, что сказал еще Николенька Иртеньев: «жалкая, ничтожная пружина моральной деятельности — ум человека!» И хочется спросить: неужели евангелие выиграло бы в силе, если бы было написано не в четырех «брошюрах», а в сотне?
Неточные совпадения
Один из них, например, вот этот, что имеет
толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без
того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и потом начнет рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Земляника, попечитель богоугодных заведений, очень
толстый, неповоротливый и неуклюжий человек, но при всем
том проныра и плут. Очень услужлив и суетлив.
― Ну, как же! Ну, князь Чеченский, известный. Ну, всё равно. Вот он всегда на бильярде играет. Он еще года три
тому назад не был в шлюпиках и храбрился. И сам других шлюпиками называл. Только приезжает он раз, а швейцар наш… ты знаешь, Василий? Ну, этот
толстый. Он бонмотист большой. Вот и спрашивает князь Чеченский у него: «ну что, Василий, кто да кто приехал? А шлюпики есть?» А он ему говорит: «вы третий». Да, брат, так-то!
Кости ее ног ниже колен казались не
толще пальца, глядя спереди, но зa
то были необыкновенно широки, глядя с боку.
— А я стеснен и подавлен
тем, что меня не примут в кормилицы, в Воспитательный Дом, — опять сказал старый князь, к великой радости Туровцына, со смеху уронившего спаржу
толстым концом в соус.