Неточные совпадения
— Бит батогами Григорий Языков за то, что он своровал с площадным подьячим, с Яковом Алексеевым, — в записи написали задними числами за пятнадцать лет (стр. 13), Федор Дашков, поехавший было служить польскому
королю, «пойман на рубеже и привезен в Смоленск и расспрашиван; а в расспросе он перед стольником и воеводою, перед князем Борисом Феодоровичсм Долгоруким, сказал и в том своем
отъезде повинился.
Неточные совпадения
Отец мой строго взглянул на меня и замял разговор. Граф геройски поправил дело, он сказал, обращаясь к моему отцу, что «ему нравятся такие патриотические чувства». Отцу моему они не понравились, и он мне задал после его
отъезда страшную гонку. «Вот что значит говорить очертя голову обо всем, чего ты не понимаешь и не можешь понять; граф из верности своему
королю служил нашему императору». Действительно, я этого не понимал.
Накануне
отъезда, часа в два, я сидел у него, когда пришли сказать, что в приемной уже тесно. В этот день представлялись ему члены парламента с семействами и разная nobility и gentry, [знать и дворянство (англ.).] всего, по «Теймсу», до двух тысяч человек, — это было grande levee, [большое вставание (фр.).] царский выход, да еще такой, что не только
король виртембергский, но и прусский вряд натянет ли без профессоров и унтер-офицеров.
Боярин призадумался. Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят детей своих, а сверх того, честолюбивый боярин видел в ней будущую супругу любимца
короля польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех тайных дум и нетерпеливых его желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей польский врач перед
отъездом своим в Москву?
Он так был уверен в том, что он действительно Неаполитанский
король, что когда, накануне
отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!» [Да здравствует
король!] он с грустною улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain!» [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Наполеон перед
отъездом обласкал принцев,
королей и императора, которые того заслуживали, побранил
королей и принцев, которыми он был недоволен, одарил своими собственными, т. е. взятыми у других
королей жемчугами и бриллиантами императрицу Австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию-Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она — эта Мария-Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга — казалось не в силах была перенести.