Неточные совпадения
Относительно
значения и достоинства сатиры вообще мы совершенно соглашаемся с почтенными историками
литературы нашей.
Это дозволение также было прославлено в свое время русскою
литературою, и сама императрица придавала ему большое
значение.
Но за это, разумеется, нельзя строго судить их: во-первых, после Бирона, после ужасного «слова и дела», та льгота, какая была дана при Екатерине, должна была показаться верхом всякой свободы, во-вторых,
литература наша в то время была еще так нова, так несовершеннолетня, что не могла не увлекаться и не обольщаться, когда ей давали позволение поиграть и порезвиться, и очень легко могла верить в мировое
значение своих забав.
Конечно, в тогдашнем обществе
литература почти ничего не значила; но к ней обратились, вероятно, отчасти вообще по естественной людям наклонности к благоприятной для них гласности, а всего более — по соображению того, какое
значение имела
литература, и особенно сатира, во французском обществе.
Таким образом,
значение сатирических изданий потерялось в публике: сатиры на дурных стихотворцев, на подражателей французам, на скупцов и мотов, на хвастунов и рогатых мужей и т. п., конечно, оставались в полном распоряжении
литературы; но эти предметы не могли уже так занять публику, как обличение дурных судей, помещиков, попов, вельможной спеси и невежества, пыток, ханжества и т. п.
«По ведь
литература не может иметь претензии на прямое административное
значение: довольно с нее и того, если она старалась вообще внушать гуманные идеи и благородные чувствования.
Но надо же (повторим здесь еще раз) выяснить истинное
значение факта, о котором так маного и так восторженно кричат сами наши историки
литературы.
Но это все будущее и, без сомнения, довольно отдаленное. Книга же г. Милюкова дает нам повод проследить значение русской литературы в прошедшем. Кстати, здесь же мы можем объясниться с некоторыми книжниками, которые взводят на «Современник» обвинение, будто он совершенно отвергает всякое
значение литературы для общества.
Неточные совпадения
«Так он писал — темно и вяло» — и нимало не разъяснял вопроса об особенностях таланта Островского и о
значении его в современной
литературе.
Такой способ критики мы считаем очень обидным для писателя, талант которого всеми признан и за которым упрочена уже любовь публики и известная доля
значения в
литературе.
Два года спустя тот же критик предположил целый ряд статей «О комедиях Островского и о их
значении в
литературе и на «сцене» («Москв.», 1855 г., № 3), но остановился на первой статье, да и в той выказал более претензий и широких замашек, нежели настоящего дела.
Фет очень верно выражает неопределенные впечатления природы, и, однако ж, отсюда вовсе не следует, чтобы его стихи имели большое
значение в русской
литературе.
За этою же героической
литературой шла и русская беллетристика сороковых годов. И не только беллетристика, но и критика, воспитательное
значение которой было едва ли даже в этом смысле не решительнее.