Патриарх писал, что «над брадобрийцами не подобает быти ни христианскому погребению, ни в
церковных молитвах поминовению» (Устрялов, том III, стр. 194).
Правда, шила Наташа из рук вон плохо, пела на клиросе очень неохотно и постоянно перевирала слова тропарей и
церковных молитв, но зато прекрасно шла по научным предметам, зная гораздо больше того, что полагалось знать старшеотделенкам.
Неточные совпадения
Диомидов выпрямился и, потрясая руками, начал говорить о «жалких соблазнах мира сего», о «высокомерии разума», о «суемудрии науки», о позорном и смертельном торжестве плоти над духом. Речь его обильно украшалась словами
молитв, стихами псалмов, цитатами из
церковной литературы, но нередко и чуждо в ней звучали фразы светских проповедников
церковной философии:
Прудон заключает свою книгу католической
молитвой, положенной на социализм; ему стоило только расстричь несколько
церковных фраз и прикрыть их, вместо клобука, фригийской шапкой, чтоб
молитва «бизантинских» [византийских (от фр. byzantin).] архиереев — как раз пришлась архиерею социализма!
Всегда ее
молитва была акафистом [Акафист — хвалебное
церковное песнопение.], хвалою искренней и простодушной.
Сусанна, столь склонная подпадать впечатлению религиозных служб, вся погрузилась в благоговение и
молитву и ничего не видела, что около нее происходит; но Егор Егорыч, проходя от старосты
церковного на мужскую половину, сейчас заметил, что там, превышая всех на целую почти голову, рисовался капитан Зверев в полной парадной форме и с бакенбардами, необыкновенно плотно прилегшими к его щекам: ради этой цели капитан обыкновенно каждую ночь завязывал свои щеки косынкой, которая и прижимала его бакенбарды, что, впрочем, тогда делали почти все франтоватые пехотинцы.
Затем он проговорил
молитву на исход души и благословил усопшего узника, в мире раба божьего Трофима, а потом громко наизусть принялся читать заупокойный канон о единоумершем. Службу
церковную он знал наизусть, потому что по-печатному разбирал с грехом пополам, за что много претерпел и от своего попа Мирона, и от покойного игумена Поликарпа.