Многие из его пьес могут быть названы открытиями
в области человеческого сердца; его литературная деятельность подвинула общее сознание людей на несколько ступеней, на которые до него никто не поднимался и которые только были издали указываемы некоторыми философами.
И Сергей Иванович перенес вопрос
в область философски-историческую, недоступную для Константина Левина, и показал ему всю несправедливость его взгляда.
Он не навязывал ей ученой техники, чтоб потом, с глупейшею из хвастливостей, гордиться «ученой женой». Если б у ней вырвалось в речи одно слово, даже намек на эту претензию, он покраснел бы пуще, чем когда бы она ответила тупым взглядом неведения на обыкновенный,
в области знания, но еще недоступный для женского современного воспитания вопрос. Ему только хотелось, а ей вдвое, чтоб не было ничего недоступного — не ведению, а ее пониманию.
В область мысли, знания она вступила так же недоверчивым и осторожным шагом, как была осторожна и скупа в симпатиях. Читала она книги в библиотеке старого дома, сначала от скуки, без выбора и системы, доставая с полки что попадется, потом из любопытства, наконец некоторые с увлечением.
Неточные совпадения
Вступая
в их
область, чувствуешь, что находишься
в общении с легальностью, но
в чем состоит это общение — не понимаешь.
1) Ежели таковых
областей,
в коих градоначальники станут второго сорта законы сочинять, явится изрядное количество, то не произойдет ли от сего некоторого для архитектуры Российской Державы повреждения?
В сей мысли еще более меня утверждает то, что город Глупов по самой природе своей есть, так сказать,
область второзакония, для которой нет даже надобности
в законах отяготительных и многосмысленных.
Что он испытывал к этому маленькому существу, было совсем не то, что он ожидал. Ничего веселого и радостного не было
в этом чувстве; напротив, это был новый мучительный страх. Это было сознание новой
области уязвимости. И это сознание было так мучительно первое время, страх за то, чтобы не пострадало это беспомощное существо, был так силен, что из-за него и не заметно было странное чувство бессмысленной радости и даже гордости, которое он испытал, когда ребенок чихнул.
Алексей Александрович расспросил,
в чем состояла деятельность этой новой комиссии, и задумался. Он соображал, нет ли
в деятельности этой комиссии чего-нибудь противоположного его проектам. Но, так как деятельность этого нового учреждения была очень сложна и проекты его обнимали очень большую
область, он не мог сразу сообразить этого и, снимая pince-nez, сказал: