Нужны документы, у ней их нет; нужно быть юристом, чтобы затеять дело, да и то у
князя есть деньги и связи, подействительнее всех юристов…
Неточные совпадения
Князь обиделся и зато через несколько дней весьма цинически и с приправою разных оскорблений высказал то же самое, то
есть признался во всех своих расчетах Ивану Петровичу.
Между прочим, приехав к нему в квартиру,
князь увидал Нелли, и она
была им страшно испугана и сделалась больна.
Вслед за тем, при посредстве приятеля Ивана Петровича, ходока Маслобоева, открылось, что Нелли — дочь
князя Валковского, что обольститель ее матери
был именно он и что — мало того — он
был женат на матери Нелли законным образом.
Но улик законных против
князя не
было, и нельзя
было предпринять против него никаких мер.
Видите, это
был наивный, милый ребенок, не ведающий разницы добра и зла, хотя и достигший 21 года, воспитанный в светском петербургском обществе, испытавший в нем кое-что и притом бывший сынком такого отца, как
князь Валковский.
Как и что сделало
князя таким, как он
есть?
Начиная с того, что все лица называют друг друга непременно голубчиком (исключая, может
быть,
князя), и оканчивая тем, что они все любят вертеться на одном и том же слове и тянуть фразу, как сам автор, — во всем виден сам сочинитель, а не лицо, которое говорило бы от себя.
Есть тип циника, бездушного человека, лишь с энергией эгоизма и чувственности, — он его намечает в Быкове (в «Бедных людях»), неудачно принимается за него в «Хозяйке», не оканчивает в Петре Александровиче (в «Неточке») и, наконец, теперь раскрывает вполне в
князе Валковском (которого, кстати, — даже, и зовут тоже Петром Александровичем).
Есть, конечно, писатели, у которых ни для чего нет своего глаза, которые ни о чем не могут сказать своих слов; произведения таких господ — сплошная, гладкая, большею частью удобочитаемая пошлость, вроде обыкновенных газетных фельетонов, повестей г. Толбина или
князя Кугушева, или стихотворений гг. Грекова, Апухтина и т. п.
Ихменев возымел
было это намерение, узнав, что
князь сказал одному чиновнику, что «вследствие некоторых семейных обстоятельств», — хочет возвратить старику штрафные с него 10 тысяч.
Вот вам и все. Не в
князе тут сила, а в том, что каков бы он ни
был, он всегда огражден от всякой попытки Ихменевых и т. п. — своим экипажем, швейцаром, связями, наконец даже полицейским порядком, необходимым для охранения общественного спокойствия.
Во-первых, нахалу
князю будет доказано, что есть еще люди, понимающие честь, и в нашем сословии, а во-вторых, будет пристыжен Версилов и вынесет урок.
Сегодня, 19-го, явились опять двое, и, между прочим, Ойе-Саброски, «с маленькой просьбой от губернатора, — сказали они, — завтра, 20-го, поедет князь Чикузен или Цикузен, от одной пристани к другой в проливе, смотреть свои казармы и войска, так не может ли корвет немного отодвинуться в сторону, потому что
князя будут сопровождать до ста лодок, так им трудно будет проехать».
Неточные совпадения
Влас наземь опускается. // «Что так?» — спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет с коня любимого! // С тех пор, как слух прошел, // Что воля нам готовится, // У
князя речь одна: // Что мужику у барина // До светопреставления // Зажату
быть в горсти!..
Поговорив с крестьянином, // С балкона
князь кричит: // «Ну, братцы!
будь по-вашему.
У первого боярина, // У
князя Переметьева, // Я
был любимый раб.
А
князь опять больнехонек… // Чтоб только время выиграть, // Придумать: как тут
быть, // Которая-то барыня // (Должно
быть, белокурая: // Она ему, сердечному, // Слыхал я, терла щеткою // В то время левый бок) // Возьми и брякни барину, // Что мужиков помещикам // Велели воротить! // Поверил! Проще малого // Ребенка стал старинушка, // Как паралич расшиб! // Заплакал! пред иконами // Со всей семьею молится, // Велит служить молебствие, // Звонить в колокола!
В день смерти
князя старого // Крестьяне не предвидели, // Что не луга поемные, // А тяжбу наживут. // И,
выпив по стаканчику, // Первей всего заспорили: // Как им с лугами
быть?