Неточные совпадения
Вскоре после того один студент, писавший в «Молву» письма о том, что он «Молве» очень
сочувствует, а петербургских журналов не терпит за то, что они ограничиваются случайными воззрениями своих случайных сотрудников, — этот самый студент от лица всего Петербургского университета называл С. Т. Аксакова
другом человечества и русского народа и даже «мерилом истины и справедливости».
Княгиня и граф во многом могли друг
другу сочувствовать. И она и он предпочитали словам дело, и она и он видели, что русское общество дурно усвоивает просвещение. Разница была в том, что княгиню это глубоко огорчало, а граф смотрел на все это как чужой человек, как наблюдатель, спокойно, а может быть даже и со злорадством, которое, разумеется, скрывал от княгини.
Неточные совпадения
Я
сочувствовал его горю, и мне больно было, что отец и Карл Иваныч, которых я почти одинаково любил, не поняли
друг друга; я опять отправился в угол, сел на пятки и рассуждал о том, как бы восстановить между ними согласие.
— Но — не вздумайте
сочувствовать, жалеть и тому подобное. И — не питайте амурных надежд, я уже достаточно устала от любви. И вообще от всякого свинства. Будем добрыми
друзьями — хорошо?
— Я всегда
сочувствовала вам, Андрей Петрович, и всем вашим, и была
другом дома; но хоть князья мне и чужие, а мне, ей-Богу, их жаль. Не осердитесь, Андрей Петрович.
Поговоривши со мною с полчаса и увидев, что я, действительно,
сочувствую таким вещам, Вера Павловна повела меня в свою мастерскую, ту, которою она сама занимается (
другую, которая была устроена прежде, взяла на себя одна из ее близких знакомых, тоже очень хорошая молодая дама), и я перескажу тебе впечатления моего первого посещения; они были так новы и поразительны, что я тогда же внесла их в свой дневник, который был давно брошен, но теперь возобновился по особенному обстоятельству, о котором, быть может, я расскажу тебе через несколько времени.
Ни вас,
друзья мои, ни того ясного, славного времени я не дам в обиду; я об нем вспоминаю более чем с любовью, — чуть ли не с завистью. Мы не были похожи на изнуренных монахов Зурбарана, мы не плакали о грехах мира сего — мы только
сочувствовали его страданиям и с улыбкой были готовы кой на что, не наводя тоски предвкушением своей будущей жертвы. Вечно угрюмые постники мне всегда подозрительны; если они не притворяются, у них или ум, или желудок расстроен.