Неточные совпадения
Однако ничего подобного пока мне не предстояло, — напротив, случай, или
как там
ни называть это, продолжал вить свой вспыхивающий шнур, складывая его затейливой петлей под моими ногами. За стеной, — а,
как я сказал, помещение
было без двери, — ее заменял сводчатый широкий проход, — несколько человек, остановясь или сойдясь случайно, вели разговор, непонятный, но интересный, — вернее, он
был понятен, но я не знал, о ком речь. Слова
были такие...
Я никогда не помнил,
как женщина одета, кто бы она
ни была, так и теперь мог лишь заметить в ее темных волосах белые искры и то, что она охвачена прекрасным синим рисунком хрупкого очертания.
Как бы там
ни было, страсть проснулась, заиграла, и я решительно поспешил прочь.
В эту минуту Дигэ положила руку на рукав Ганувера, с о р а з м е р я я д л и н у п а у з ы, л о в я, т а к с к а з а т ь, н у ж н о е, н е п р о п у с т и в д о л ж н о г о б и е н и я в р е м е н и, после которого,
как ни незаметно мала эта духовная мера, говорить
будет у ж е поздно, но и на волос раньше не должно
быть сказано.
Ни ржавчины,
ни ракушек,
как и должно
быть.
Я хотел встать, но Дюрок толкнул меня в лоб ладонью, и я опять сел. Дикий сон клубился еще во мне. Он стягивал клещами суставы и выламывал скулы зевотой; и сладость, не утоленная сладость мякла во всех членах. Поспешно собрав мысли, а также закурив, что
было моей утренней привычкой, я рассказал, припомнив,
как мог точнее, разговор Галуэя с Дигэ.
Ни о чем больше так не расспрашивал и не переспрашивал меня Дюрок,
как об этом разговоре.
— Сразу видно, что ты настоящий мужчина, — заметил он, и,
как ни груба
была лесть, я крякнул, осчастливленный свыше меры. Теперь Дюрок мог, не опасаясь непослушания, приказать мне обойти на четвереньках вокруг залива.
Новоприбывшие
были заметно навеселе.
Ни одним взглядом,
ни движением лица не обнаружили они, что, кроме женщин,
есть еще мы; даже не посмотрели на нас,
как будто нас здесь совсем не
было. Разумеется, это
было сделано умышленно.
Разгоряченный, изрядно усталый, я свернул юбку и платок, намереваясь сунуть их где-нибудь в куст, потому что,
как ни блистательно я вел себя, они напоминали мне, что, условно, не по-настоящему, на полчаса, — но я
был все же женщиной. Мы стали пересекать лес вправо, к морю, спотыкаясь среди камней, заросших папоротником. Поотстав, я приметил два камня, сошедшихся вверху краями, и сунул меж них ненатуральное одеяние, от чего пришел немедленно в наилучшее расположение духа.
—
Как бы там
ни было, Санди осудил вас в глубине сердца, — сказал Ганувер, — ведь так, Санди?
Но мной не считали нужным или интересным заниматься так,
как вчера, и я скромно стал сзади. Возникли предположения идти осматривать оранжерею, где помещались редкие тропические бабочки, осмотреть также вновь привезенные картины старых мастеров и статую, раскопанную в Тибете, но после «Ксаверия» не
было ни у кого настоящей охоты
ни к
каким развлечениям. О нем начали говорить с таким увлечением, что спорам и восклицаниям не предвиделось конца.
И вот,
как, может
быть,
ни покажется странным, меня вдруг захлестнул зверский мальчишеский голод, давно накоплявшийся среди подавляющих его впечатлений; я осушил высокий прозрачный стакан с черным вином, обрел самого себя и съел дважды все без остатка, почему тарелка вернулась полная в третий раз.
— Наконец, избавьте меня… — произнесла Дигэ, вставая, — от
какой бы то
ни было вашей позы, Галуэй, по крайней мере, в моем присутствии.
Двое мужчин и женщина, плечи которой казались сзади в этот момент пригнутыми резким ударом, обменялись вполголоса немногими словами и, не взглянув
ни на кого, поспешно ушли. Они больше не казались живыми существами. Они
были убиты на моих глазах выстрелом из чековой книжки. Через дверь самое далекое зеркало повторило движения удаляющихся фигур, и я, бросившись на стул, неудержимо заплакал,
как от смертельной обиды, среди волнения потрясенной толпы, спешившей разойтись.
—
Ни одно слово, сказанное там, — произнес я в лучшем своем стиле потрясенного взрослого, — не
было так глубоко спрятано и запомнено,
как в моем сердце.
Между тем, видя, что ее нет, Поп, дежуривший у подъезда, бросился в камеру, где
были электрические соединения, и разъединил ток, решив, что,
как бы
ни было, но Дигэ не произведет предположенного эффекта.
Паркер стал говорить дальше;
как ни интересно
было слушать обо всем, из чего вышли события того памятного вечера, нетерпение мое отправиться к Дюроку росло и разразилось тем, что, страдая и шевеля ногами под стулом, я, наконец, кликнул прислугу, чтоб расплатиться.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (
Ест.)Боже мой,
какой суп! (Продолжает
есть.)Я думаю, еще
ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай,
какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То
есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у меня сиделец не
будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь,
ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Анна Андреевна. Ну вот, уж целый час дожидаемся, а все ты с своим глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться…
Было бы не слушать ее вовсе. Экая досада!
как нарочно,
ни души!
как будто бы вымерло все.
Городничий. Чш! (Закрывает ему рот.)Эк
как каркнула ворона! (Дразнит его.)
Был по приказанию!
Как из бочки, так рычит. (К Осипу.)Ну, друг, ты ступай приготовляй там, что нужно для барина. Все, что
ни есть в долге, требуй.
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл…
как сам Шалашников! // Да тот
был прост; накинется // Со всей воинской силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, //
Ни дать
ни взять раздувшийся // В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по миру, // Не отойдя сосет!