Неточные совпадения
— Я думаю, архимандрит не давал вам и понюхать горелки, — продолжал Тарас. — А признайтесь, сынки, крепко стегали вас березовыми и свежим вишняком по спине и по всему, что
ни есть у козака? А может, так
как вы сделались уже слишком разумные, так, может, и плетюганами пороли? Чай, не только по субботам, а доставалось и в середу и в четверги?
Он редко предводительствовал другими в дерзких предприятиях — обобрать чужой сад или огород, но зато он
был всегда одним из первых, приходивших под знамена предприимчивого бурсака, и никогда,
ни в
каком случае, не выдавал своих товарищей.
Это
было то место Днепра, где он, дотоле спертый порогами, брал наконец свое и шумел,
как море, разлившись по воле; где брошенные в средину его острова вытесняли его еще далее из берегов и волны его стлались широко по земле, не встречая
ни утесов,
ни возвышений.
—
Как не можно?
Как же ты говоришь: не имеем права? Вот у меня два сына, оба молодые люди. Еще
ни разу
ни тот,
ни другой не
был на войне, а ты говоришь — не имеем права; а ты говоришь — не нужно идти запорожцам.
— Так, стало
быть, следует, чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы человек сгинул,
как собака, без доброго дела, чтобы
ни отчизне,
ни всему христианству не
было от него никакой пользы? Так на что же мы живем, на
какого черта мы живем? растолкуй ты мне это. Ты человек умный, тебя недаром выбрали в кошевые, растолкуй ты мне, на что мы живем?
— Ступай же, говорят тебе! — кричали запорожцы. Двое из них схватили его под руки, и
как он
ни упирался ногами, но
был наконец притащен на площадь, сопровождаемый бранью, подталкиваньем сзади кулаками, пинками и увещаньями. — Не пяться же, чертов сын! Принимай же честь, собака, когда тебе дают ее!
— Вот в рассуждении того теперь идет речь, панове добродийство, — да вы, может
быть, и сами лучше это знаете, — что многие запорожцы позадолжались в шинки жидам и своим братьям столько, что
ни один черт теперь и веры неймет. Потом опять в рассуждении того пойдет речь, что
есть много таких хлопцев, которые еще и в глаза не видали, что такое война, тогда
как молодому человеку, — и сами знаете, панове, — без войны не можно пробыть.
Какой и запорожец из него, если он еще
ни разу не бил бусурмена?
Как собаку, за шеяку повелю его присмыкнуть до обозу, кто бы он
ни был, хоть бы наидоблестнейший козак изо всего войска.
Вся Сечь отрезвилась, и нигде нельзя
было сыскать
ни одного пьяного,
как будто бы их не
было никогда между козаками…
— Пусть пан только молчит и никому не говорит: между козацкими возами
есть один мой воз; я везу всякий нужный запас для козаков и по дороге
буду доставлять всякий провиант по такой дешевой цене, по
какой еще
ни один жид не продавал. Ей-богу, так; ей-богу, так.
Как ни велика
была ее бледность, но она не помрачила чудесной красы ее; напротив, казалось,
как будто придала ей что-то стремительное, неотразимо победоносное.
Он хотел бы выговорить все, что
ни есть на душе, — выговорить его так же горячо,
как оно
было на душе, — и не мог.
Но знаю, что, может
быть, несу глупые речи, и некстати, и нейдет все это сюда, что не мне, проведшему жизнь в бурсе и на Запорожье, говорить так,
как в обычае говорить там, где бывают короли, князья и все что
ни есть лучшего в вельможном рыцарстве.
— Не слыхано на свете, не можно, не
быть тому, — говорил Андрий, — чтобы красивейшая и лучшая из жен понесла такую горькую часть, когда она рождена на то, чтобы пред ней,
как пред святыней, преклонилось все, что
ни есть лучшего на свете.
Ни поста,
ни другого христианского воздержанья не
было:
как же может статься, чтобы на безделье не напился человек?
В чести
был он от всех козаков; два раза уже
был избираем кошевым и на войнах тоже
был сильно добрый козак, но уже давно состарился и не бывал
ни в
каких походах; не любил тоже и советов давать никому, а любил старый вояка лежать на боку у козацких кругов, слушая рассказы про всякие бывалые случаи и козацкие походы.
— Слушайте ж теперь войскового приказа, дети! — сказал кошевой, выступил вперед и надел шапку, а все запорожцы, сколько их
ни было, сняли свои шапки и остались с непокрытыми головами, утупив очи в землю,
как бывало всегда между козаками, когда собирался что говорить старший.
Знал Тарас, что
как ни сильно само по себе старое доброе вино и
как ни способно оно укрепить дух человека, но если к нему да присоединится еще приличное слово, то вдвое крепче
будет сила и вина и духа.
Нет, братцы, так любить,
как русская душа, — любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что
ни есть в тебе, а… — сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: — Нет, так любить никто не может!
И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье волкам-сыромахам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то
ни было.
Как видит, скачет к нему на коне Голокопытенко...
— А пан разве не знает, что Бог на то создал горелку, чтобы ее всякий пробовал! Там всё лакомки, ласуны: шляхтич
будет бежать верст пять за бочкой, продолбит
как раз дырочку, тотчас увидит, что не течет, и скажет: «Жид не повезет порожнюю бочку; верно, тут
есть что-нибудь. Схватить жида, связать жида, отобрать все деньги у жида, посадить в тюрьму жида!» Потому что все, что
ни есть недоброго, все валится на жида; потому что жида всякий принимает за собаку; потому что думают, уж и не человек, коли жид.
Все,
какие у меня
есть, дорогие кубки и закопанное в земле золото, хату и последнюю одежду продам и заключу с вами контракт на всю жизнь, с тем чтобы все, что
ни добуду на войне, делить с вами пополам.
— О, любезный пан! — сказал Янкель, — теперь совсем не можно! Ей-богу, не можно! Такой нехороший народ, что ему надо на самую голову наплевать. Вот и Мардохай скажет. Мардохай делал такое,
какого еще не делал
ни один человек на свете; но Бог не захотел, чтобы так
было. Три тысячи войска стоят, и завтра их всех
будут казнить.
Прежде
будет кричать и двигаться, но
как только отрубят голову, тогда ему не можно
будет ни кричать,
ни есть,
ни пить, оттого что у него, душечка, уже больше не
будет головы».
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (
Ест.)Боже мой,
какой суп! (Продолжает
есть.)Я думаю, еще
ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай,
какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То
есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у меня сиделец не
будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь,
ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Анна Андреевна. Ну вот, уж целый час дожидаемся, а все ты с своим глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться…
Было бы не слушать ее вовсе. Экая досада!
как нарочно,
ни души!
как будто бы вымерло все.
Городничий. Чш! (Закрывает ему рот.)Эк
как каркнула ворона! (Дразнит его.)
Был по приказанию!
Как из бочки, так рычит. (К Осипу.)Ну, друг, ты ступай приготовляй там, что нужно для барина. Все, что
ни есть в долге, требуй.
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл…
как сам Шалашников! // Да тот
был прост; накинется // Со всей воинской силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, //
Ни дать
ни взять раздувшийся // В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по миру, // Не отойдя сосет!