Неточные совпадения
Мне так понравилось это красивое судно, что я представил его своим. Я мысленно
вошел по его трапу к себе, в свою каюту, и я
был — так мне представилось — с той девушкой. Не
было ничего известно, почему это так, но я некоторое время удерживал представление.
Хотя
было рано, Филатр заставил ждать себя очень недолго. Через три минуты, как я сел в его кабинете, он
вошел, уже одетый к выходу, и предупредил, что должен
быть к десяти часам в госпитале. Тотчас он обратил внимание на мой вид, сказав...
День
был горяч, душен, как воздух над раскаленной плитой. Несколько утомясь, я задержал шаг и
вошел под полотняный навес портовой таверны утолить жажду.
Вывеска конторы «Арматор и Груз»
была отсюда через три дома. Я
вошел в прохладное помещение с опущенными на солнечной стороне занавесями, где, среди деловых столов, перестрелки пишущих машин и сдержанных разговоров служащих, ко мне вышел угрюмый человек в золотых очках.
Когда я
вошел, Гез, Бутлер, Синкрайт уже
были за столом в общем салоне.
— Да, — сказал Гез, —
были ухлопаны деньги. Как вы, конечно, заметили, «Бегущая по волнам» — бригантина, но на особый лад. Она выстроена согласно личному вкусу одного… он потом разорился. Итак, — Гез повертел королеву, — с женщинами
входят шум, трепет, крики; конечно — беспокойство. Что вы скажете о путешествии с женщинами?
Были приспущены тали [Тали — здесь: приспособление для спуска шлюпки на воду.], и я
вошел в шлюпку, повисшую над водой.
Тоббоган
вошел со мной; затем он открыл дверь и исчез, надо
быть, по своим делам, так как послышался где-то вблизи его разговор с Дэзи.
Едва
войдя, я понял, что Проктор нуждается в собеседнике: на столе
был нарезанный, на опрятной тарелке, копченый язык и стояла бутылка.
— Мы вместе с Гарвеем
войдем к Гезу, — сказал Ботвель, — и
будем при разговоре.
Ни он, ни я не успели выйти. С двух сторон коридора раздался шум; справа кто-то бежал, слева торопливо шли несколько человек. Бежавший справа, дородный мужчина с двойным подбородком и угрюмым лицом, заглянул в дверь; его лицо дико скакнуло, и он пробежал мимо, махая рукой к себе; почти тотчас он вернулся и
вошел первым. Благоразумие требовало не проявлять суетливости, поэтому я остался, как стоял, у стола. Бутлер, походив, сел; он
был сурово бледен и нервно потирал руки. Потом он встал снова.
Первым, как я упомянул, вбежал дородный человек. Он растерялся. Затем, среди разом нахлынувшей толпы — человек пятнадцати — появилась молодая женщина или девушка, в светлом полосатом костюме и шляпе с цветами. Она
была тесно окружена и внимательно, осторожно спокойна. Я заставил себя узнать ее. Это
была Биче Сениэль, сказавшая, едва
вошла и заметила, что я тут: «Эти люди мне неизвестны».
Оставив Биче в покое, комиссар занялся револьвером, который лежал на полу, когда мы
вошли. В нем
было семь гнезд, их пули оказались на месте.
Вот тут, как я поднялась за щеткой,
вошли наверх Бутлер с джентльменом и опять насчет Геза: «Дома ли он?» В сердцах я наговорила лишнее и прошу меня извинить, если не так сказала, только показала на дверь, а сама скорее ушла, потому что, думаю, если ты меня позвонишь, так знай же, что я не вертелась у двери, как собака, а
была по своим делам.
Тогда кто-то постучал в дверь, и, быстро кинувшись ее открыть, он закричал: «Как?! Может ли
быть?!
Входите же скорее и докажите мне, что я не сплю!»
— Она отказалась
войти, и я слышал, как Гез говорил в коридоре, получая такие же тихие ответы. Не знаю, сколько прошло времени. Я
был разозлен тем, что напрасно засел в шкаф, но выйти не мог, пока не
будет никого в коридоре и комнате. Даже если бы Гез запер помещение на ключ, наружная лестница, которая находится под самым окном, оставалась в моем распоряжении. Это меня несколько успокоило.
Я
вошел, очутясь в маленьком пространстве, где справа
была занавешенная простыней койка. Дэзи сидела меж койкой и столиком. Она
была одета и тщательно причесана, в том же кисейном платье, как вчера, и, взглянув на меня, сильно покраснела. Я увидел несколько иную Дэзи: она не смеялась, не вскочила порывисто, взгляд ее
был приветлив и замкнут. На столике лежала раскрытая книга.
Действительно, в огромные окна гостиной проникали хоровые крики, музыка, весь праздничный гул собравшегося с новыми силами карнавала. Я немедленно согласился. Ботвель отправился распорядиться о выезде. Но я
был лишь одну минуту с Биче, так как
вошли ее родственники, хозяева дома, — старичок и старушка, круглые, как два старательно одетых мяча, и я
был представлен им девушкой, с облегчением убедясь, что они ничего не знают о моей истории.
Мы
вошли в дом, и Филатр рассказал нам свою историю. Дэзи сначала
была молчалива и вопросительна, но, начав улыбаться, быстро отошла, принявшись, по своему обыкновению, досказывать за Филатра, если он останавливался. При этом она обращалась ко мне, поясняя очень рассудительно и почти всегда невпопад, как то или это происходило, — верный признак, что она слушает очень внимательно.
Неточные совпадения
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда
войдешь. Да и лучше, если б их
было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Артемий Филиппович. Человек десять осталось, не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С тех пор, как я принял начальство, — может
быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет
войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
Он
был по службе меня моложе, сын случайного отца, воспитан в большом свете и имел особливый случай научиться тому, что в наше воспитание еще и не
входило.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты
входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к тебе
была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не
входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только
будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…