Неточные совпадения
— Знай свое
дело делай, об
моем не сумлевайся. Знают про то большие, у кого бороды пошире, что кому делать: кому сказано, тот и пойдет! Ступай-ка, ступай…
— Да что ты, матушка, в самом-то
деле, ко мне пристаешь с эвтим? — с дерзким нетерпением произнес приемыш. — Разве
моя в чем вина? «Через тебя да через тебя!» Кабы я у вас
не случился, так все одно было бы!
— Это опять
не твоя забота: хоша и пропил, да
не твое, — отрывисто произнес Глеб, который смерть
не любил наставлений и того менее советов и мнений молодого человека. — Укажи только, куда, примерно, пошел этот Захар, где его найти, а уж рассуждать, каков он есть,
мое дело.
— А затем, что вернее
дело будет: у тебя
мои деньги — у меня твой пашпорт: я тебя
не знаю, ты меня также… всяк за себя… у меня
не пропадет небось! А то этак, пожалуй, деньги-то дашь, а там ищи на тебе… Надо настоящим
делом рассуждать.
— Полно, так ли? — вымолвил рыбак, устремляя недоверчивые глаза на приемыша и потом машинально, как словно по привычке, перенося их в ту сторону, где располагалось маленькое озеро. — Коли
не приходил,
мое будет
дело; ну, а коли был, да ты просмотрел, заместо того чтобы ждать его, как я наказывал, рыскал где ни на есть по берегу — тогда что?
— Об этом сумлеваться
мое дело; тебя
не спрашивают; а примерно, знать хочу, чем они расплачивались за вино… Али, может, в долг брали?
—
Не о себе говорю, дружище! — произнес, поддразнивая, Захар. —
Мое дело сторона; нонче здесь, завтра нет меня!
Не с чего шуму заводить: взял пачпорт, да и был таков; сами по себе живем; таким манером, Глеб ли, другой ли хозяин, командовать нами
не может никто; кричи он, надсаживайся: для нас это все единственно; через это нас
не убудет! Тебе с ним жить: оттого, примерно, и говорю; поддавайся ему, он те
не так еще скрутит!..
— Гришка, — сказал он тоном дружбы и товарищества, — полно тебе… Ну, что ты, в самом
деле? Слушай: ведь дело-то, братец ты
мой, выходит неладно; надо полагать, кто-нибудь из домашних сфискалил. Сам старик, как есть, ничего
не знал!
— Ну, тогда-то и
дело будет, а
не теперь же! Старуха все расскажет… Экой ты, право, какой, братец ты
мой! Говоришь:
не замай, оставь; нет, надо было… Эх, шут ты этакой, и тут
не сумел сделать!.. — промолвил Захар голосом, который легко мог бы поддеть и
не такого «мимолетного», взбалмошного парня, каким был Гришка.
— Ах, ты, бессовестный, бессовестный! — воскликнула Дуня дрожащим от волнения голосом. — Как у тебя язык
не отсохнет говорить такие речи!.. Кого ты морочишь, низкий ты этакой? Разве я
не знаю! Мне Гришка все рассказал: ты, ты, низкая твоя душа, заверил его, я, вишь, отцу сказала… Да накажи меня господь после того, накажи меня в младенце
моем, коли сама теперь
не поведаю отцу об
делах твоих…
— Так вот ты какими
делами промышляешь! — вскричал старик задыхающимся голосом. — Мало того, парня погубил, совратил его с пути, научил пьянствовать, втравил в распутство всякое, теперь польстился на жену его! Хочешь посрамить всю семью
мою! Всех нас, как злодей, опутать хочешь!.. Вон из
моего дому, тварь ты этакая! Вон! Чтобы духу твоего здесь
не было! Вон! — промолвил старик, замахиваясь кулаком.
— Опять за свое! Ты что ни говори ему, он все свое поет! — воскликнул Глеб, махнув рукою. — Я ж те говорю — никто другой, слышь, я говорю:
не твоя, выходит, об этом забота; знаю я, каков ты есть такой,
мое это
дело! Коли зову, стало, толк в этом вижу!..
— Было время, точно, был во мне толк… Ушли
мои года, ушла и сила… Вот толк-то в нашем брате — сила! Ушла она — куда ты годен?.. Ну, что говорить, поработал и я, потрудился-таки, немало потрудился на веку своем… Ну, и перестать пора… Время пришло
не о суете мирской помышлять,
не о житейских
делах помышлять надо, Глеб Савиныч, о другом помышлять надо!..
–"…В каком положении находитесь… да, — и хотя я
не могу никакой помощи на
деле вам оказать, но усугублю хоть свои усердные ко господу богу молитвы, которые я
не перестаю ему воссылать утром и вечером о вашем здравии и благоденствии; усугублю и удвою свои молитвы, да сделает вас долголетно счастливыми, а мне сподобит, что я в счастливейшие времена поживу с вами еще сколько-нибудь на земле, побеседую с престарелым
моим родителем и похороню во время благоприятное старые ваши косточки…»
— Отцы вы
мои! Отсохни у меня руки, пущай умру без покаяния, коли
не он погубил парня-то! — отчаянно перебила старушка. — Спросите, отцы родные, всяк знает его, какой он злодей такой! Покойник
мой со двора согнал его, к порогу
не велел подступаться — знамо, за недобрые
дела!.. Как помер, он, разбойник, того и ждал — опять к нам в дом вступил.
— Дитятко… Дунюшка… встань, дитятко,
не убивай себя по-пустому, — говорил старик разбитым, надорванным голосом. — В чем же вина твоя? В чем?.. Очнись ты, утеха
моя,
мое дитятко! Оставь его,
не слушай… Господь видит
дела наши… Полно,
не круши меня слезами своими… встань, Дунюшка!..
Неточные совпадения
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь
мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я
не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа
моя жаждет просвещения.
Городничий. Ах, боже
мой, вы всё с своими глупыми расспросами!
не дадите ни слова поговорить о
деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Да я-то знаю — годится или
не годится; это
мое дело, мошенник такой!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего
не знаешь и
не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак
не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна,
не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать
моим чувствам,
не то я смертью окончу жизнь свою».
Унтер-офицерша. По ошибке, отец
мой! Бабы-то наши задрались на рынке, а полиция
не подоспела, да и схвати меня. Да так отрапортовали: два
дни сидеть
не могла.