Неточные совпадения
Как наши юноши, он молод, // И хладен блеск его
очей. // Поверхность темную морей // Так покрывает ранний холод // Корой ледяною своей // До первой
бури. — Чувства, страсти, //
В очах навеки догорев, // Таятся, как
в пещере лев, // Глубоко
в сердце; но их власти // Оно никак не избежит. // Пусть будет это сердце камень — // Их пробужденный адский пламень // И камень углем раскалит!
Отворила я окно — горит лицо, плачут
очи, жжет сердце неугомонное; сама как
в огне: так и хочется мне вон из светлицы, дальше, на край света, где молонья и
буря родятся.
— Почему нет? твоя сестра и генеральша разве не обе одинаково прекрасны? Здесь больше силы, — она дольше проскачет, — сказал он, показывая головкою тросточки на взнузданного
бурого коня, — а здесь из
очей пламя бьет, из ноздрей дым валит. Прощай, — добавил он, зевнув. — Да вот еще что. Генерал-то Синтянин, я слышал, говорил тебе за ужином, что он едет для каких-то внушений
в стороне, где мое имение, — вот тебе хорошо бы с ним примазаться! Обдумай-ко это!
Но сердце этого презренного жида хранило благодеяния молодого бакалавра, как святой завет; оно-то строго наказало Курицыну беречь его, как зеницу своего
ока, как любимое дитя свое, внушать великому князю все доброе о нем, помогать ему,
в случае нужды, деньгами, силою своего влияния, огнем и мечом, чем хотел, лишь бы уберечь драгоценную голову от житейских
бурь.
Да, каждого, кто думает, что желчные глаза подозрительности видят лучше, чем светлое
око растроганного сердца; но, к счастию рода человеческого, ему доступны бывают и великие душевные откровения, когда люди как бы осязают невидимую правду и, ничем не сдерживаемые, стихийно стремятся почтить скорбью несчастье. Это своего рода священные
бури, ниспосылаемые для того, чтобы разогнать сгустившийся удушливый туман, —
в них есть «дыханье свыше»,
в них есть откровенье, которому ясно все, что закрыто сплетеньем.