Неточные совпадения
Словно к Святой
время пришло! — вымолвил Аким, прикладывая ладонь к
глазам и озираясь на стороны, чтоб отыскать мальчика, который, присев на корточки подле потока, швырял в воду камни.
По мере приближения к жилищу рыбака мальчик заметно обнаруживал менее прыткости; устремив, несколько исподлобья, черные любопытные
глаза на кровлю избы и недоверчиво перенося их
время от
времени на Акима, он следовал, однако ж, за последним и даже старался подойти к нему ближе. Наконец они перешли ручей и выровнялись за огородом. Заслышав голоса, раздавшиеся на лицевой стороне избы, мальчик подбежал неожиданно к старику и крепко ухватил его за полу сермяги.
Ничего этого не случилось однако ж; она ограничилась тем только, что потупила
глаза и придала лицу своему ворчливое, досадливое выражение — слабые, но в то же
время единственные признаки внутреннего неудовольствия, какие могла только дозволить себе Анна в присутствии Глеба.
Во
время этого объяснения лукавые
глаза Гришки быстро перебегали от отца к тетке Анне; с последними словами старушки испуг изобразился в каждой черте плутовского лица; он ухватил дядю Акима за рукав и принялся дергать его изо всей мочи.
Он выглядывал до того
времени из толпы товарищей, как страус между индейками; говорил он глухим, гробовым голосом, при каждом слове глубокомысленно закрывал
глаза, украшенные белыми ресницами, и вообще старался сохранить вид человека рассудительного, необычайно умного и даже, если можно, ученого.
Вот хошь бы теперь: по
временам давно бы пора пахарю радоваться на озими, нам — невод забрасывать; а на поле все еще снег пластом лежит, река льдом покрыта, — возразил Глеб, обращаясь к шерстобиту, который сидел с зажмуренными
глазами и, казалось, погружен был в глубокую думу.
Он лежал, однако ж, не смыкая
глаз: сон бежал от него; его как словно тормошило что-то; не зависящая от него сила ворочала его с боку на бок;
время от
времени он приподымал голову и внимательно прислушивался к шуму реки, которая, вздуваясь и расширяясь каждую минуту, ревела и грохотала с возрастающей силой.
Глеб вошел в избу, посерчал на беспорядок, который невольно бросался в
глаза, велел все прибрать до возвращения своего из Комарева и сел завтракать. Ел он, однако ж, неохотно, как словно даже понуждал себя, — обстоятельство, заставившее жену повторить ему совет касательно метания крови; но Глеб по-прежнему не обратил внимания на слова ее. После завтрака он вынул из сундучка, скрытого в каморе, деньги, оделся, вышел на площадку, рассчитал по солнцу
время, переехал Оку и бодро направился в Комарево.
К сожалению, во все продолжение утра не довелось ему перемолвить с ним слова. Глеб тотчас же усадил нового батрака за дело. Нетерпеливый, заботливый старик, желая убедиться скорее в степени силы и способностей Захара, заставил его, по обыкновению своему, переделать кучу самых разнообразных работ и во все
время не спускал с него зорких, проницательных
глаз.
Гришке между тем не сиделось на месте. Черные
глаза его, жадно устремленные на рассказчика, разгорались как уголья. Румянец играл на щеках его.
Время от
времени он нахмуривал брови и притискивал ногою землю.
— И где мне было усмотреть, старику, — продолжал дедушка, останавливаясь
время от
времени и проводя дрожащею ладонью по
глазам, — где было усмотреть за ними!
Замечания эти, передаваемые в свое
время шепотом, из ушка в ушко, не замедлили бы обойти теперь всех присутствующих, если б, как мы уже сказали, брага тетки Анны не была так крепка и не отуманила
глаз всему собранию.
Захар приостановился, поглядел ей вслед и знаменательно подмигнул
глазом; во все
время, как подымался он за нею по площадке, губы его сохраняли насмешливую улыбку — улыбку самонадеянного человека, претерпевшего легкую неудачу. Ястребиные
глаза его сильнейшим образом противоречили, однако ж, выражению губ: они не отрывались от молодой женщины и с жадным любопытством следили за нею.
На этот раз, однако ж, Захар, движимый, вероятно, какими-нибудь особенными соображениями, не удержал Гришку. Он ограничился тем лишь, что следил за товарищем
глазами во все
время, как тот подымался по площадке. Как только Гришка скрылся в воротах, Захар проворно вскочил с места и побежал к избам, но не вошел на двор, а притаился за воротами.
А между тем хлопочут они с утра до вечера, и редко увидите вы их руки праздными: в действиях видны даже какая-то суета и торопливость, как будто запоздали они с каким-нибудь важным делом и спешат нагнать потерянное
время; заметно желание сделать скоро, живьем, на живую нитку; мера на
глаз, вес наугад!
Глаза старого рыбака были закрыты; он не спал, однако ж, морщинки, которые то набегали, то сглаживались на высоком лбу его, движение губ и бровей, ускоренное дыхание ясно свидетельствовали присутствие мысли; в душе его должна была происходить сильная борьба. Мало-помалу лицо его успокоилось; дыхание сделалось ровнее; он точно заснул. По прошествии некоторого
времени с печки снова послышался его голос. Глеб подозвал жену и сказал, чтобы его перенесли на лавку к окну.
Грустно было выражение лица его. Жена, Дуня, приемыш, Кондратий не были его родные дети; родные дети не окружали его изголовья. Он думал умереть на руках детей своих — умирал почти круглым, бездетным сиротою. Он долго, почти все утро, оставался погруженным в молчаливое, тягостное раздумье;
глаза его были закрыты;
время от
времени из широкой, но впалой груди вырывался тяжелый, продолжительный вздох.
Кабак находился, как уже известно, у околицы. Гришке пришлось, следовательно, повторить свое путешествие по Комареву. Конец был порядочный, и прогулка сама по себе не представляла большого удовольствия, особенно в ночное
время. Грязь и лужи покрывали улицы. Хворост, брошенный так только, для проформы, в глубокие ямы, наполненные грязной жижей, обманывал ногу. Нужно было иметь кошачьи
глаза и кошачью легкость, чтобы выйти невредимым из этой топи.