Неточные совпадения
От этих дум торговля казалась ему скучным делом, мечта о чистой, маленькой лавочке как будто таяла в нём, он чувствовал в груди пустоту, в теле вялость и лень. Ему казалось, что он никогда не выторгует столько
денег, сколько нужно для
того, чтоб открыть лавочку, и до старости будет шляться по пыльным, жарким улицам с ящиком на груди, с болью в плечах и спине от ремня. Но удача в торговле, вновь возбуждая его бодрость, оживляла мечту.
Илья подумал, что вот дедушка Еремей бога любил и потихоньку копил
деньги. А дядя Терентий бога боится, но
деньги украл. Все люди всегда как-то двоятся — сами в себе. В грудях у них словно весы, и сердце их, как стрела весов, наклоняется
то в одну,
то в другую сторону, взвешивая тяжести хорошего и плохого.
— Скоро уже девочка взрастёт. Я спрашивала которых знакомых кухарок и других баб — нет ли места где для девочки? Нет ей места, говорят… Говорят — продай!.. Так ей будет лучше… дадут ей
денег и оденут… дадут и квартиру… Это бывает, бывает… Иной богатый, когда он уже станет хилым на тело да поганеньким и уже не любят его бабы даром…
то вот такой мерзюга покупает себе девочку… Может, это и хорошо ей… а всё же противно должно быть сначала… Лучше бы без этого… Лучше уж жить ей голодной, да чистой, чем…
Часто он мечтал о
том, как хорошо было бы найти
денег рублей тысячу или больше.
— Ну — шум поднялся… Прогнали Верку… Изругали её… И меня… Она — ко мне… А я в
ту пору без места был… Проели всё до ниточки… Ну, а она — характерная… Убежала… Пропала недели на две… Потом явилась… одетая по-модному и всё… браслет…
деньги…
— Господи Исусе! — хрипло выговорил Терентий. — Илюша, — ты мне как сын был… Ведь я… для тебя… для твоей судьбы на грех решился… Ты возьми
деньги!.. А
то не простит мне господь…
— Та-ак! — насмешливо воскликнул Илья. — Со счетами в руках к богу-то идёшь?.. И — просил я тебя дедушкины
деньги воровать? Какого человека вы ограбили!..
А когда он зарывал
деньги — в землю около трубы, — ему вдруг показалось, что в углу чердака, во
тьме, кто-то притаился и следит за ним.
Некоторые хвалили его ловкость и храбрость, иные сожалели о
том, что он не успел взять всех
денег, другие опасались, как бы он не попался, и никто не жалел купца, никто не сказал о нём доброго слова.
Однажды, вспомнив о
деньгах, зарытых на чердаке, он подумал, что надо их перепрятать, но вслед за
тем сказал себе...
— Всю жизнь я в мерзость носом тычусь… что не люблю, что ненавижу — к
тому меня и толкает. Никогда не видал я такого человека, чтобы с радостью на него поглядеть можно было… Неужто никакой чистоты в жизни нет? Вот задавил я этого… зачем мне? Только испачкался, душу себе надорвал…
Деньги взял… не брать бы!
— А что?. Я ничего не знаю. Слышал я раз, — дяде твоему он говорил, — что-то вроде
того, будто ты фальшивыми
деньгами торгуешь… да ведь это так он, зря…
Он вышел на улицу улыбаясь, с приятным чувством в груди. Ему нравилась и комната, оклеенная голубыми обоями, и маленькая, бойкая женщина. Но почему-то особенно приятным казалось ему именно
то, что он будет жить на квартире околоточного. В этом он чувствовал что-то смешное, задорное и, пожалуй, опасное для него. Ему нужно было навестить Якова; он нанял извозчика, уселся в пролётку и стал думать — как ему поступить с
деньгами, куда теперь спрятать их?..
— Вы говорили, что галантерейный магазин может дать процентов двадцать и более, смотря по
тому, как поставить дело. Ну-с, мы готовы дать вам под вексель на срок — до предъявления, не иначе, — наши
деньги, а вы открываете магазин. Торговать вы будете под моим контролем, а прибыль мы делим пополам. Товар вы страхуете на моё имя, а кроме
того, вы даёте мне на него ещё одну бумажку — пустая бумажка! Но она необходима для формы. Нуте-ка, подумайте над этим и скажите: да или нет?
— Книгу-то помнишь?
Ту?.. Отнял он её у меня… Говорит — редкая, больших, дескать,
денег стоит. Унёс… Просил я его: оставь! Не согласился…
А Лунёв подумал о жадности человека, о
том, как много пакостей делают люди ради
денег. Но тотчас же представил, что у него — десятки, сотни тысяч, о, как бы он показал себя людям! Он заставил бы их на четвереньках ходить пред собой, он бы… Увлечённый мстительным чувством, Лунёв ударил кулаком по столу, — вздрогнул от удара, взглянул на дядю и увидал, что горбун смотрит на него, полуоткрыв рот, со страхом в глазах.
— Я ведь не Таньку обличаю… Это так вышло… само собой… у меня всю жизнь всё само собой выходило!.. Я даже человека удушил нечаянно… Не хотел, а удушил. Танька! На
те самые
деньги, которые я у человека убитого взял, мы с тобой и торгуем…
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет,
то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в
деньгах или в чем другом,
то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Осип (выходит и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без
денег; да скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону, скажи, барин не плотит: прогон, мол, скажи, казенный. Да чтоб все живее, а не
то, мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.
Хлестаков. В самом деле, и
то правда. (Прячет
деньги.)
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл… как сам Шалашников! // Да
тот был прост; накинется // Со всей воинской силою, // Подумаешь: убьет! // А
деньги сунь, отвалится, // Ни дать ни взять раздувшийся // В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по миру, // Не отойдя сосет!
По моему расчету, не
тот богат, который отсчитывает
деньги, чтоб прятать их в сундук, а
тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь
тому, у кого нет нужного.