Неточные совпадения
Илья повторил клятву, и тогда Яков отвёл его в угол двора, к старой липе. Там он снял со ствола искусно прикреплённый к нему кусок коры, и под нею в дереве открылось большое отверстие. Это было дупло, расширенное ножом и красиво убранное внутри разноцветными тряпочками и бумажками, свинцом от чая, кусочками фольги. В глубине этой дыры стоял
маленький, литой из меди образок, а пред ним был укреплён огарок восковой
свечи.
— А! — Дверь отворилась;
маленькая, сухая старушка, с огромным носом на дряблом лице, освещая Павла огнём
свечи, ласково сказала. — Здравствуй… А Верунька-то давно мечется, ждёт тебя. Это кто с тобой?
Илья слушал её тонкий, сухой голос и крепко тёр себе лоб. Несколько раз в течение её речи он поглядывал в угол, где блестела золочёная риза иконы с венчальными
свечами по бокам её. Он не удивлялся, но ему было как-то неловко, даже боязно. Это предложение, осуществляя его давнюю мечту, ошеломило его, обрадовало. Растерянно улыбаясь, он смотрел на
маленькую женщину и думал...
Из недр развалины огромной, // Среди огней, кровавых рек, // Средь глада, зверства, язвы темной, // Что лютый дух властей возжег — // Возникнут
малые светила; // Незыблемы свои кормила // Украсят дружества венцем, // На пользу всех ладью направят, // И волка хищного задавят, // Что чтил слепец своим отцем.
Но прошло еще время — и на возгласы попа стали приходить из темноты церкви робкие, сдержанные вздохи; чьи-то колени глухо стучали о каменный пол; чьи-то уста шептали; чьи-то руки ставили цельную
маленькую свечу, и среди двух огарков она была как молоденькая стройная березка среди порубленного леса.
Неточные совпадения
«Неужели это правда?» подумал Левин и оглянулся на невесту. Ему несколько сверху виднелся ее профиль, и по чуть заметному движению ее губ и ресниц он знал, что она почувствовала его взгляд. Она не оглянулась, но высокий сборчатый воротничок зашевелился, поднимаясь к ее розовому
маленькому уху. Он видел, что вздох остановился в ее груди, и задрожала
маленькая рука в высокой перчатке, державшая
свечу.
На
маленьком рояле — разбросаны ноты, лежала шляпа Дуняши, рассыпаны стеариновые
свечи; на кушетке — смятый плед, корки апельсина; вся мебель сдвинута со своих мест, и комната напоминала отдельный кабинет гостиницы после кутежа вдвоем.
Это было хорошо, потому что от неудобной позы у Самгина болели мускулы. Подождав, когда щелкнул замок ее комнаты, он перешел на постель, с наслаждением вытянулся, зажег
свечу, взглянул на часы, — было уже около полуночи. На ночном столике лежал
маленький кожаный портфель, из него торчала бумажка, — Самгин машинально взял ее и прочитал написанное круглым и крупным детским почерком:
Прошел обильный дождь, и было очень приятно дышать освеженным воздухом, дождь как будто уничтожил неестественный, но характерный для этого города запах гниения. Ярко
светила луна, шелково блестели камни площади, между камней извивались, точно стеклянные черви,
маленькие ручьи.
Клим зажег
свечу, взял в правую руку гимнастическую гирю и пошел в гостиную, чувствуя, что ноги его дрожат. Виолончель звучала громче, шорох был слышней. Он тотчас догадался, что в инструменте — мышь, осторожно положил его верхней декой на пол и увидал, как из-под нее выкатился мышонок,
маленький, как черный таракан.