Илья сначала отталкивал её от себя, пытаясь поднять с пола, но она крепко вцепилась в него и, положив голову на колени, тёрлась лицом о его ноги и всё говорила задыхающимся, глухим голосом. Тогда он стал гладить её дрожащей рукой, а потом, приподняв с пола, обнял и положил её голову на плечо себе. Горячая щека женщины плотно
коснулась его щеки, и, стоя на коленях пред ним, охваченная его сильной рукой, она всё говорила, опуская голос до шёпота...
Была пора юнкерам идти в училище. Гости тоже разъезжались. Ольга и Люба провожали их до передней, которая была освещена слабо. Когда Александров успел надеть и одернуть шинель, он услыхал у самого уха тихий шепот: «До свидания, господин писатель», — и горящие сухие губы быстро
коснулись его щеки, точно клюнули.
Фома отбросил рукой нити бисера; они колыхнулись, зашуршали и
коснулись его щеки. Он вздрогнул от этого холодного прикосновения и ушел, унося в груди смутное, тяжелое чувство, — сердце билось так, как будто на него накинута была мягкая, но крепкая сеть…
Неточные совпадения
Ее свежее дыхание
касалось моего лица; иногда локон, отделившийся в вихре вальса от своих товарищей, скользил по горящей
щеке моей…
Атласные листья прохладно
касались то шеи, то
щеки.
Он не шевелил пальцем, не дышал. А голова ее лежит у него на плече, дыхание обдает ему
щеку жаром… Он тоже вздрагивал, но не смел
коснуться губами ее
щеки.
И пальцы Веры Павловны забывают шить, и шитье опустилось из опустившихся рук, и Вера Павловна немного побледнела, вспыхнула, побледнела больше, огонь
коснулся ее запылавших
щек, — миг, и они побелели, как снег, она с блуждающими глазами уже бежала в комнату мужа, бросилась на колени к нему, судорожно обняла его, положила голову к нему на плечо, чтобы поддержало оно ее голову, чтобы скрыло оно лицо ее, задыхающимся голосом проговорила: «Милый мой, я люблю его», и зарыдала.
Без возражений, без раздражения он не хорошо говорил, но когда он чувствовал себя уязвленным, когда
касались до его дорогих убеждений, когда у него начинали дрожать мышцы
щек и голос прерываться, тут надобно было его видеть: он бросался на противника барсом, он рвал его на части, делал его смешным, делал его жалким и по дороге с необычайной силой, с необычайной поэзией развивал свою мысль.