Неточные совпадения
Инстинктом женщины, вся
жизнь которой сосредоточилась на муже, она подозревала, что его
охватило чем-то новым, ей было боязно и тем более страстно хотелось знать, — что с ним?
После этого смотра прошлому в душе Орловой родилось странное чувство к мужу, — она всё так же любила его, как и раньше, — слепой любовью самки, но ей стало казаться, как будто Григорий — должник её. Порой она, говоря с ним, принимала тон покровительственный, ибо он часто возбуждал в ней жалость своими беспокойными речами. Но всё-таки иногда её
охватывало сомнение в возможности тихой и мирной
жизни с мужем, хотя она верила, что Григорий остепенится и погаснет в нём его тоска.
— Сиди смирно, — сказал он. — Да, иногда можно удачно хлестнуть стихом по больному месту. Сатира — плеть: ударом обожжет, но ничего тебе не выяснит, не даст животрепещущих образов, не раскроет глубины жизни с ее тайными пружинами, не подставит зеркала… Нет, только роман может
охватывать жизнь и отражать человека!
«Наша мысль, в своей чисто логической форме, не способна представить себе действительную природу жизни, — говорит Бергсон. — Жизнь создала ее в определенных обстоятельствах для воздействия на определенные предметы; мысль — только проявление, один из видов жизни, — как же может она
охватить жизнь?.. Наш ум неисправимо самонадеян; он думает, что по праву рождения или завоевания, прирожденно или благоприобретено, он обладает всеми существенными элементами для познания истины».
Неточные совпадения
Все эти следы его
жизни как будто
охватили его и говорили ему: «нет, ты не уйдешь от нас и не будешь другим, а будешь такой же, каков был: с сомнениями, вечным недовольством собой, напрасными попытками исправления и падениями и вечным ожиданием счастья, которое не далось и невозможно тебе».
У него все более и более разгорался этот вопрос,
охватывал его, как пламя, сковывал намерения: это был один главный вопрос уже не любви, а
жизни. Ни для чего другого не было теперь места у него в душе.
Его опять
охватила красота сестры — не прежняя, с блеском, с теплым колоритом
жизни, с бархатным, гордым и горячим взглядом, с мерцанием «ночи», как он назвал ее за эти неуловимые искры, тогда еще таинственной, неразгаданной прелести.
В предместье мы опять очутились в чаду китайской городской
жизни; опять
охватили нас разные запахи, в ушах раздавались крики разносчиков, трещанье и шипенье кухни, хлопанье на бумагопрядильнях. Ах, какая духота! вон, вон, скорей на чистоту, мимо интересных сцен! Однако ж я успел заметить, что у одной лавки купец, со всеми признаками неги, сидел на улице, зажмурив глаза, а жена чесала ему седую косу. Другие у лавок ели, брились.
Нехлюдов уставился на свет горевшей лампы и замер. Вспомнив всё безобразие нашей
жизни, он ясно представил себе, чем могла бы быть эта
жизнь, если бы люди воспитывались на этих правилах, и давно не испытанный восторг
охватил его душу. Точно он после долгого томления и страдания нашел вдруг успокоение и свободу.