День становился все более ясным, облака уходили, гонимые ветром. Мать собирала посуду для чая и, покачивая головой, думала о том, как все странно: шутят они оба, улыбаются в это утро, а в полдень ждет их —
кто знает — что? И ей самой почему-то спокойно, почти радостно.
Неточные совпадения
— Да я уже и жду! — спокойно сказал длинный человек. Его спокойствие, мягкий голос и простота лица ободряли мать. Человек смотрел на нее открыто, доброжелательно, в глубине его прозрачных глаз играла веселая искра, а во всей фигуре, угловатой, сутулой, с длинными ногами, было что-то забавное и располагающее к нему. Одет он был в синюю рубашку и черные шаровары, сунутые в сапоги. Ей захотелось спросить его —
кто он, откуда, давно ли
знает ее сына, но вдруг он весь покачнулся и сам спросил ее...
Не все говорят, а все
знают,
кто хорош.
— Так. Я тоже не
знаю. Второе — книжки
кто составляет?
— Я
знаю их! — воскликнула она радостно. — Найду и все сделаю, как скажете.
Кто подумает, что я запрещенное несу? На фабрику носила — слава тебе господи!
— Видно — уж всем они сыты и тошно им!
Знаю я — земский начальник один заставлял мужиков лошади его кланяться, когда по деревне вели, и
кто не кланялся, того он под арест сажал. Ну, зачем это нужно было ему? Нельзя понять, нельзя!
—
Знаете, Ниловна, сегодня из тюрьмы бежал один из наших товарищей. Но
кто он? Не удалось
узнать…
Там, за стеной,
знают время, когда это будет сделано, попросят уголовных устроить шум или сами устроят, а те,
кому надо, в это время по лестнице через стенку — раз, два — готово!
— Я отказался от защиты, я ничего не буду говорить, суд ваш считаю незаконным!
Кто вы? Народ ли дал вам право судить нас? Нет, он не давал! Я вас не
знаю!
То, что говорил сын, не было для нее новым, она
знала эти мысли, но первый раз здесь, перед лицом суда, она почувствовала странную, увлекающую силу его веры. Ее поразило спокойствие Павла, и речь его слилась в ее груди звездоподобным, лучистым
комом крепкого убеждения в его правоте и в победе его. Она ждала теперь, что судьи будут жестоко спорить с ним, сердито возражать ему, выдвигая свою правду. Но вот встал Андрей, покачнулся, исподлобья взглянул на судей и заговорил...
— Все-таки! Теперь уж верно! А то
кто их
знает? — Он обернулся к осужденным, которых уже уводили, и громко сказал...
— За что судили сына моего и всех,
кто с ним, — вы
знаете? Я вам скажу, а вы поверьте сердцу матери, седым волосам ее — вчера людей за то судили, что они несут вам всем правду! Вчера
узнала я, что правда эта… никто не может спорить с нею, никто!
После всего этого как бы, кажется, не сделаться фаталистом? Но
кто знает наверное, убежден ли он в чем или нет?.. и как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка!..
Кто знает, может быть, при первой битве татарин срубит им головы и она не будет знать, где лежат брошенные тела их, которые расклюет хищная подорожная птица; а за каждую каплю крови их она отдала бы себя всю.
— А ведь
кто знает! Может, я и впрямь помешанный, и все, что во все эти дни было, все, может быть, так только, в воображении…
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери
кто хочет! Не
знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Как бы, я воображаю, все переполошились: «
Кто такой, что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и не
знают, что такое значит «прикажете принять».
Чудно все завелось теперь на свете: хоть бы народ-то уж был видный, а то худенький, тоненький — как его
узнаешь,
кто он?
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на
кого… я говорю всем: «Я сам себя
знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
Нет великой оборонушки! // Кабы
знали вы да ведали, // На
кого вы дочь покинули, // Что без вас я выношу? // Ночь — слезами обливаюся, // День — как травка пристилаюся… // Я потупленную голову, // Сердце гневное ношу!..