Неточные совпадения
Обернулся я, встал в двери — странно мне. Согнувшись, она уже плещет водой и
скользит по мокрому
полу, сверкая белыми икрами. Смущённо отошёл прочь, и с того дня легла она мне на душу.
Приподняв фонарь, он осветил горницу: стражник лежал в переднем углу под столом, так что видны были только его голые, длинно вытянутые ноги, чёрные от волос; они тяжко упирались согнутыми пальцами в мокрый, тёмный
пол, будто царапая его, а большие круглые пятки разошлись странно далеко врозь. Авдотья лежала у самого порога, тоже вверх спиной, подогнув под себя руки; свет фонаря
скользил по её жёлтому, как масло, телу, и казалось, что оно ещё дышит, живёт.
Молчание. Опять поклоны. Неугасимая лампада горит неровным пламенем, разливая кругом колеблющийся неверный свет. Желтые полосы света бродят по выбеленному потолку, на мгновение выхватывают из темноты угол старинной печи и,
скользнув по полу, исчезают. Нюша долго наблюдает эту игру света, глаза у ней слипаются, начинает клонить ко сну, но она еще борется с ним, чтобы чуточку подразнить строгую бабушку.
Как будто по воздуху, еле
скользя по полу, она через мгновение уже очутилась возле лежавшего Воскресенского. Он безмятежно и крепко спал сном пьяного человека.
Неточные совпадения
И вот уже трещат морозы // И серебрятся средь
полей… // (Читатель ждет уж рифмы розы; // На, вот возьми ее скорей!) // Опрятней модного паркета // Блистает речка, льдом одета. // Мальчишек радостный народ // Коньками звучно режет лед; // На красных лапках гусь тяжелый, // Задумав плыть
по лону вод, // Ступает бережно на лед, //
Скользит и падает; веселый // Мелькает, вьется первый снег, // Звездами падая на брег.
Кроме ее нагого тела в зеркале отражалась стена, оклеенная темными обоями, и было очень неприятно видеть Лидию удвоенной: одна, живая, покачивается на
полу, другая
скользит по неподвижной пустоте зеркала.
Но он простоял недолго, не успел и проговорить, как вдруг костыль его, на который он упирался всею тяжестью тела, как-то
скользнул по ковру, и так как «ноженьки» почти совсем не держали его, то и грохнулся он со всей высоты на
пол.
Мужик глянул на меня исподлобья. Я внутренне дал себе слово во что бы то ни стало освободить бедняка. Он сидел неподвижно на лавке. При свете фонаря я мог разглядеть его испитое, морщинистое лицо, нависшие желтые брови, беспокойные глаза, худые члены… Девочка улеглась на
полу у самых его ног и опять заснула. Бирюк сидел возле стола, опершись головою на руки. Кузнечик кричал в углу… дождик стучал
по крыше и
скользил по окнам; мы все молчали.
Сотни людей занимают ряды столов вдоль стен и середину огромнейшего «зала». Любопытный
скользит по мягкому от грязи и опилок
полу, мимо огромной плиты, где и жарится и варится, к подобию буфета, где на полках красуются бутылки с ерофеичем, желудочной, перцовкой, разными сладкими наливками и ромом, за полтинник бутылка, от которого разит клопами, что не мешает этому рому пополам с чаем делаться «пунштиком», любимым напитком «зеленых ног», или «болдох», как здесь зовут обратников из Сибири и беглых из тюрем.