То мелькали перед моими глазами с одуряющей быстротой длинные яркие
полосы обоев, и на них вместо узоров я с изумительной отчетливостью видел целые гирлянды из человеческих физиономий — порою красивых, добрых и улыбающихся, порою делающих страшные гримасы, высовывающих языки, скалящих зубы и вращающих огромными белками.
По стенам фокусно лепились длинноусые китайцы, неся на коромыслах цибики чая, на каждой
полосе обоев было восемнадцать китайцев по два в ряд, один ряд шёл к потолку, а другой опускался вниз.
Неточные совпадения
Выбрав место для ночевки, я приказал Захарову и Аринину ставить палатку, а сам с Дерсу пошел на охоту. Здесь по
обоим берегам реки кое-где узкой
полосой еще сохранился живой лес, состоящий из осины, ольхи, кедра, тальника, березы, клена и лиственницы. Мы шли и тихонько разговаривали, он — впереди, а я — несколько сзади. Вдруг Дерсу сделал мне знак, чтобы я остановился. Я думал сначала, что он прислушивается, но скоро увидел другое: он поднимался на носки, наклонялся в стороны и усиленно нюхал воздух.
Цвет их пепельно-коричневый; с
обоих краев первые перья белые, а посредине крыльев поперек идет
полоса пальца в три шириною, коричневого цвета; такого же цвета и три правильные пера.
И я уходил к себе. Так мы прожили месяц. В один пасмурный полдень, когда
оба мы стояли у окна в моем номере и молча глядели на тучи, которые надвигались с моря, и на посиневший канал и ожидали, что сейчас хлынет дождь, и когда уж узкая, густая
полоса дождя, как марля, закрыла взморье, нам
обоим вдруг стало скучно. В тот же день мы уехали во Флоренцию.
Я читаю французские книжки и поглядываю на окно, которое открыто; мне видны зубцы моего палисадника, два-три тощих деревца, а там дальше за палисадником дорога, поле, потом широкая
полоса хвойного леса. Часто я любуюсь, как какие-то мальчик и девочка,
оба беловолосые и оборванные, карабкаются на палисадник и смеются над моей лысиной. В их блестящих глазенках я читаю: «Гляди, плешивый!» Это едва ли не единственные люди, которым нет никакого дела ни до моей известности, ни до чина.
Дом — не тележка у дядюшки Якова. // Господи боже! чего-то в ней нет! // Седенький сам, а лошадка каракова; // Вместе
обоим сто лет. // Ездит старик, продает понемногу, // Рады ему, да и он-то того: // Выпито вечно и сыт, слава богу. // Пусто в деревне, ему ничего, // Знает, где люди: и куплю, и мену // На
полосах поведет старина; // Дай ему свеклы, картофельку, хрену, // Он тебе всё, что полюбится, — на! // Бог, видно, дал ему добрую душу. // Ездит — кричит то и знай: