Неточные совпадения
А проснулся — шум, свист, гам, как на соборе всех чертей. Смотрю в дверь — полон двор
мальчишек, а Михайла в белой рубахе среди них, как парусная лодка между малых челноков.
Стоит и хохочет. Голову закинул, рот раскрыт, глаза прищурены, и совсем не похож на вчерашнего, постного человека. Ребята в синем, красном, в розовом — горят на солнце, прыгают, орут. Потянуло меня к ним, вылез из сарая, один увидал меня и кричит...
Почти все жители высыпали на улицу; некоторые старухи продолжали тихонько плакать, даже
мальчишке стояли как-то присмирев и совершенно не шаля; разломанная моленная чернела своим раскиданным материалом. Лодка долго еще виднелась в перспективе реки…
Неточные совпадения
Вот ты у меня
постоишь на коленях! ты у меня поголодаешь!» И бедный
мальчишка, сам не зная за что, натирал себе колени и голодал по суткам.
Прощай, свидетель падшей славы, // Петровский замок. Ну! не
стой, // Пошел! Уже столпы заставы // Белеют; вот уж по Тверской // Возок несется чрез ухабы. // Мелькают мимо будки, бабы, //
Мальчишки, лавки, фонари, // Дворцы, сады, монастыри, // Бухарцы, сани, огороды, // Купцы, лачужки, мужики, // Бульвары, башни, казаки, // Аптеки, магазины моды, // Балконы, львы на воротах // И стаи галок на крестах.
Одну из них, богиню Молчания, с пальцем на губах, привезли было и поставили; но ей в тот же день дворовые
мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше прежнего», однако Одинцов велел ее принять, и она очутилась в углу молотильного сарая, где
стояла долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб.
«Уши надрать
мальчишке», — решил он. Ему, кстати, пора было идти в суд, он оделся, взял портфель и через две-три минуты
стоял перед мальчиком, удивленный и уже несколько охлажденный, — на смуглом лице брюнета весело блестели странно знакомые голубые глаза. Мальчик
стоял, опустив балалайку, держа ее за конец грифа и раскачивая, вблизи он оказался еще меньше ростом и тоньше. Так же, как солдаты, он смотрел на Самгина вопросительно, ожидающе.
Потом снова скакали взмыленные лошади Власовского, кучер останавливал их на скаку, полицмейстер,
стоя, размахивал руками, кричал в окна домов, на рабочих, на полицейских и
мальчишек, а окричав людей, устало валился на сиденье коляски и толчком в спину кучера снова гнал лошадей. Длинные усы его, грозно шевелясь, загибались к затылку.