Раиса взяла его на руки, понесла, легко, точно ребёнка. Его
жёлтая голова лежала на розовом плече её, тёмные, сухие ноги вяло болтались, путаясь в белых юбках.
Неточные совпадения
Взгляд Евсея скучно блуждал по квадратной тесной комнате, стены её были оклеены
жёлтыми обоями, всюду висели портреты царей, генералов,
голых женщин, напоминая язвы и нарывы на коже больного. Мебель плотно прижималась к стенам, точно сторонясь людей, пахло водкой и жирной, тёплой пищей. Горела лампа под зелёным абажуром, от него на лица ложились мёртвые тени…
Его бритое лицо было покрыто частой сетью мелких красных жилок, издали оно казалось румяным, а вблизи — иссечённым тонким прутом. Из-под седых бровей и устало опущенных век сердито блестели невесёлые глаза, говорил он ворчливо и непрерывно курил толстые,
жёлтые папиросы, над большой, белой
головой всегда плавало облако синеватого дыма, отмечая его среди других людей.
Яков почему-то захохотал, крепко потирая руки. Через два дня к столу Евсея подошёл помощник пристава и какой-то сероглазый господин с круглой, гладко остриженной
головой и скучным,
жёлтым лицом.
Дома он встал у окна и долго смотрел на
жёлтый огонь фонаря, — в полосу его света поспешно входили какие-то люди и снова ныряли во тьму. В
голове Евсея тоже слабо засветилась бледная узкая полоса робкого огня, через неё медленно и неумело проползали осторожные, серые мысли, беспомощно цепляясь друг за друга, точно вереница слепых.
Однажды, путешествуя втроем по крышам построек, мы увидали на дворе Бетленга барина в меховом зеленом сюртуке; сидя на куче дров у стены, он играл со щенками; его маленькая, лысая,
желтая голова была непокрыта.
В головах кровати, на высокой подставке, горит лампа, ровный свет тепло облил подушки за спиной старика, его
жёлтое голое темя и большие уши, не закрытые узеньким венчиком седых волос.
Неточные совпадения
Варенька стояла в дверях, переодетая в
желтое ситцевое платье, с повязанным на
голове белым платком.
Голова его слегка было начала кружиться; какая-то дикая энергия заблистала вдруг в его воспаленных глазах и в его исхудалом бледно-желтом лице.
Он почувствовал, что кто-то стал подле него, справа, рядом; он взглянул — и увидел женщину, высокую, с платком на
голове, с
желтым, продолговатым, испитым лицом и с красноватыми, впавшими глазами.
Николай Петрович поник
головой и начал глядеть на ветхие ступеньки крылечка: крупный пестрый цыпленок степенно расхаживал по ним, крепко стуча своими большими
желтыми ногами; запачканная кошка недружелюбно посматривала на него, жеманно прикорнув на перила.
Сняв пальто, он оказался в сюртуке, в накрахмаленной рубашке с
желтыми пятнами на груди, из-под коротко подстриженной бороды торчал лиловый галстух бабочкой. Волосы на
голове он тоже подстриг, они лежали раздвоенным чепчиком, и лицо Томилина потеряло сходство с нерукотворенным образом Христа. Только фарфоровые глаза остались неподвижны, и, как всегда, хмурились колючие, рыжие брови.