Неточные совпадения
Выходя из дома, он оделся
в чёрное пальто, барашковую
шапку, взял
в руки портфель, сделался похожим на чиновника и строго сказал...
— Запоминайте лица, костюмы, походку людей, которые будут приходить
в эту квартиру. Людей, похожих друг на друга, — нет, каждый имеет что-нибудь своё, вы должны научиться сразу поймать это своё
в человеке —
в его глазах,
в голосе,
в том, как он держит
руки на ходу, как, здороваясь, снимает
шапку. Эта служба прежде всего требует хорошей памяти…
Саша оскалил зубы, сунул
руку в карман, отшатнулся назад. Все остальные — их было много — сидели молча, неподвижно и ждали, следя за
рукою Саши. Мельников взмахнул
шапкой и не спеша пошёл к двери.
Около полудня его разбудил унылый Веков,
в пальто и
шапке, он держался
рукою за спинку кровати, тряс её и вполголоса, монотонно говорил...
Люди толкались, забегая один вперёд другого, размахивали
руками, кидали
в воздух
шапки, впереди всех, наклонив голову, точно бык, шёл Мельников с тяжёлою палкой
в руках и национальным флагом на ней. Он смотрел
в землю, ноги поднимал высоко и, должно быть, с большой силою топал о землю, — при каждом ударе тело его вздрагивало и голова качалась. Его рёв густо выделялся из нестройного хаоса жидких, смятённых криков обилием охающих звуков.
За ним, подпрыгивая и вертя шеями, катились по мостовой какие-то тёмные и серые растрёпанные люди, они поднимали головы и
руки кверху, глядя
в окна домов, наскакивали на тротуары, сбивали
шапки с прохожих, снова подбегали к Мельникову и кричали, свистели, хватались друг за друга, свиваясь
в кучу, а Мельников, размахивая флагом, охал и гудел, точно большой колокол.
Бесконечную речь его пресек Диомидов, внезапно и бесшумно появившийся в дверях, он мял
в руках шапку, оглядываясь так, точно попал в незнакомое место и не узнает людей. Маракуев очень, но явно фальшиво обрадовался, зашумел, а Дьякон, посмотрев на Диомидова через плечо, произнес, как бы ставя точку:
Перед Павлом встал, держа
в руках шапку и глядя на него исподлобья серыми глазами, русоволосый широколицый парень в коротком полушубке, стройный и, должно быть, сильный.
Одно и то же чувство — чувство неловкости, тягостного принуждения, быть может, даже стыда со стороны девушки — проглядывало на лице того и другого. Но нечего было долго думать. Глеб, чего доброго, начнет еще подтрунивать. Ваня подошел к девушке и, переминая
в руках шапку, поцеловал ее трижды (Глеб настоял на том), причем, казалось, вся душа кинулась в лицо Вани и колени его задрожали.
Лунёв взглянул на Павла, тот сидел согнувшись, низко опустив голову, и мял
в руках шапку. Его соседка держалась прямо и смотрела так, точно она сама судила всех, — и Веру, и судей, и публику. Голова её то и дело повёртывалась из стороны в сторону, губы были брезгливо поджаты, гордые глаза блестели из-под нахмуренных бровей холодно и строго…
Неточные совпадения
На этот призыв выходит из толпы парень и с разбега бросается
в пламя. Проходит одна томительная минута, другая. Обрушиваются балки одна за другой, трещит потолок. Наконец парень показывается среди облаков дыма;
шапка и полушубок на нем затлелись,
в руках ничего нет. Слышится вопль:"Матренка! Матренка! где ты?" — потом следуют утешения, сопровождаемые предположениями, что, вероятно, Матренка с испуга убежала на огород…
Из нее вышел человек среднего роста,
в татарской бараньей
шапке; он махнул
рукою, и все трое принялись вытаскивать что-то из лодки; груз был так велик, что я до сих пор не понимаю, как она не потонула.
Сначала он принялся угождать во всяких незаметных мелочах: рассмотрел внимательно чинку перьев, какими писал он, и, приготовивши несколько по образцу их, клал ему всякий раз их под
руку; сдувал и сметал со стола его песок и табак; завел новую тряпку для его чернильницы; отыскал где-то его
шапку, прескверную
шапку, какая когда-либо существовала
в мире, и всякий раз клал ее возле него за минуту до окончания присутствия; чистил ему спину, если тот запачкал ее мелом у стены, — но все это осталось решительно без всякого замечания, так, как будто ничего этого не было и делано.
Дворовые мужчины,
в сюртуках, кафтанах, рубашках, без
шапок, женщины,
в затрапезах, полосатых платках, с детьми на
руках, и босоногие ребятишки стояли около крыльца, посматривали на экипажи и разговаривали между собой.
Один из ямщиков — сгорбленный старик
в зимней
шапке и армяке — держал
в руке дышло коляски, потрогивал его и глубокомысленно посматривал на ход; другой — видный молодой парень,
в одной белой рубахе с красными кумачовыми ластовицами,
в черной поярковой шляпе черепеником, которую он, почесывая свои белокурые кудри, сбивал то на одно, то на другое ухо, — положил свой армяк на козлы, закинул туда же вожжи и, постегивая плетеным кнутиком, посматривал то на свои сапоги, то на кучеров, которые мазали бричку.