Неточные совпадения
За окном стояли позолоченные осенью деревья — клён, одетый красными листьями, липы в жёлтых звёздах, качались алые гроздья рябины и
толстые бледно-зелёные стебли просвирняка, покрытые увядшим листом, точно кусками разноцветного шёлка. Струился запах созревших анисовых яблок, укропа и взрытой
земли. В монастыре, на огородах, был слышен смех и весёлые крики.
В тёмном небе спешно мелькали бледные окуровские молнии, пытаясь разорвать
толстый слой плотных, как войлок, туч; торопливо сыпался на деревья, крыши и на и
землю крупный, шумный летний дождь — казалось, он спешит как можно скорее окропить это безнадёжное место и унести свою живительную влагу в иные края.
В душе, как в
земле, покрытой снегом, глубоко лежат семена недодуманных мыслей и чувств, не успевших расцвесть. Сквозь
толщу ленивого равнодушия и печального недоверия к силам своим в тайные глубины души незаметно проникают новые зёрна впечатлений бытия, скопляются там, тяготят сердце и чаще всего умирают вместе с человеком, не дождавшись света и тепла, необходимого для роста жизни и вне и внутри души.
У постоялки только что начался урок, но дети выбежали на двор и закружились в пыли вместе со стружками и опавшим листом; маленькая, белая как пушинка, Люба, придерживая платье сжатыми коленями, хлопала в ладоши, глядя, как бесятся Боря и
толстый Хряпов: схватившись за руки, они во всю силу топали ногами о
землю и, красные с натуги, орали в лицо друг другу...
Неточные совпадения
Несмотря на это, на меня часто находили минуты отчаяния: я воображал, что нет счастия на
земле для человека с таким широким носом,
толстыми губами и маленькими серыми глазами, как я; я просил бога сделать чудо — превратить меня в красавца, и все, что имел в настоящем, все, что мог иметь в будущем, я все отдал бы за красивое лицо.
На площади становилось все тише, напряженней. Все головы поднялись вверх, глаза ожидающе смотрели в полукруглое ухо колокольни, откуда были наклонно высунуты три
толстые балки с блоками в них и, проходя через блоки, спускались к
земле веревки, привязанные к ушам колокола.
В центре небольшого парка из-под
земли бьет
толстая струя рыжевато-мутной воды, распространяя в воздухе солоноватый запах рыбной лавки.
— «Восемьдесят тысяч верст вокруг самого себя», — как сказал Глеб Иванович Успенский о Льве
Толстом. А ведь это, пожалуй, так и установлено навсегда, чтобы
земля вращалась вокруг солнца, а человек — вокруг духа своего.
На другой день, утром, он и Тагильский подъехали к воротам тюрьмы на окраине города. Сеялся холодный дождь, мелкий, точно пыль, истреблял выпавший ночью снег, обнажал земную грязь. Тюрьма — угрюмый квадрат высоких
толстых стен из кирпича, внутри стен врос в
землю давно не беленный корпус, весь в пятнах, точно пролежни, по углам корпуса — четыре башни, в средине его на крыше торчит крест тюремной церкви.