Неточные совпадения
Он в первый раз назвал её так, пугливо оглянулся и поднял
руку к
лицу, как бы желая
прикрыть рот. Со стены, из рамы зеркала, на него смотрел большой, полный, бородатый человек, остриженный в кружок, в поддёвке и сиреневой рубахе. Красный, потный, он стоял среди комнаты и смущённо улыбался мягкой, глуповатой улыбкой.
В его памяти навсегда осталось белое
лицо Марфы, с приподнятыми бровями, как будто она, задумчиво и сонно
прикрыв глаза, догадывалась о чём-то. Лежала она на полу, одна
рука отброшена прочь, и ладонь открыта, а другая, сжатая в пухлый кулачок, застыла у подбородка. Мясник ударил её в печень, и, должно быть, она стояла в это время: кровь брызнула из раны, облила белую скатерть на столе сплошной тёмной полосой, дальше она лежала широкими красными кружками, а за столом, на полу, дождевыми каплями.
Она опустилась с презрением и тревогой, холодно двинув бровью. Томсон,
прикрыв лицо рукой, сидел, катая хлебный шарик. Я все время стоял. Стояли также Дюрок, Эстамп, капитан и многие из гостей. На праздник, как на луг, легла тень. Началось движение, некоторые вышли из-за стола, став ближе к нам.
Неточные совпадения
А — кто еще равен ему в разноплеменном сборище людей, которые перешептываются, оглядываются, слушая, как один из них, размахивая
рукою, читает какую-то бумагу,
прикрыв ею свое
лицо?
Привалов пошел в уборную, где царила мертвая тишина. Катерина Ивановна лежала на кровати, устроенной на скорую
руку из старых декораций;
лицо покрылось матовой бледностью, грудь поднималась судорожно, с предсмертными хрипами. Шутовской наряд был обрызган каплями крови. Какая-то добрая
рука прикрыла ноги ее синей собольей шубкой. Около изголовья молча стоял Иван Яковлич, бледный как мертвец; у него по
лицу катились крупные слезы.
Дверь тихонько растворилась, и я увидал женщину лет двадцати, высокую и стройную, с цыганским смуглым
лицом, изжелта-карими глазами и черною как смоль косою; большие белые зубы так и сверкали из-под полных и красных губ. На ней было белое платье; голубая шаль, заколотая у самого горла золотой булавкой,
прикрывала до половины ее тонкие, породистые
руки. Она шагнула раза два с застенчивой неловкостью дикарки, остановилась и потупилась.
Стало совсем темно, так темно, что в нескольких шагах нельзя уже было рассмотреть ни черной земли на солонцах, ни темных силуэтов деревьев. Комары нестерпимо кусали шею и
руки. Я
прикрыл лицо сеткой. Дерсу сидел без сетки и, казалось, совершенно не замечал их укусов.
Она была вся зеленая, и платье, и шляпа, и
лицо с бородавкой под глазом, даже кустик волос на бородавке был, как трава. Опустив нижнюю губу, верхнюю она подняла и смотрела на меня зелеными зубами,
прикрыв глаза
рукою в черной кружевной перчатке без пальцев.