Неточные совпадения
Мелко изорванные облака тихо плыли по
небу, между сизыми хлопьями катилась луна, золотя их мохнатые края. Тонкие ветви черёмухи и лип тихо
качались, и всё вокруг — сад, дом,
небо — молча кружилось
в медленном хороводе.
В небе разгорался праздничный день, за окном вздыхал сад, окроплённый розовым золотом утренних лучей, вздрагивали, просыпаясь, листья и протягивались к солнцу; задумчиво и степенно, точно молясь,
качались вершины деревьев.
На сизой каланче мотается фигура доглядчика
в розовой рубахе без пояса, слышно, как он, позёвывая, мычит, а высоко
в небе над каланчой реет коршун — падает на землю голодный клёкот. Звенят стрижи,
в поле играет на свирели дурашливый пастух Никодим.
В монастыре благовестят к вечерней службе — из ворот домов, согнувшись, выходят серые старушки, крестятся и,
качаясь, идут вдоль заборов.
В первый день пасхи он пошёл на кладбище христосоваться с Палагою и отцом. С тихой радостью увидел, что его посадки принялись: тонкие сучья берёз были густо унизаны почками, на концах лап сосны дрожали жёлтые свечи, сверкая на солнце золотыми каплями смолы. С дёрна могилы робко смотрели
в небо бледно-лиловые подснежники,
качались атласные звёзды первоцвета, и уже набухал жёлтый венец одуванчика.
Кроткий весенний день таял
в бледном
небе, тихо
качался прошлогодний жухлый бурьян, с поля гнали стадо, сонно и сыто мычали коровы. Недавно оттаявшая земля дышала сыростью, обещая густые травы и много цветов. Бил бондарь, скучно звонили к вечерней великопостной службе
в маленький, неубедительный, но крикливый колокол.
В монастырском саду копали гряды, был слышен молодой смех и говор огородниц; трещали воробьи, пел жаворонок, а от холмов за городом поднимался лёгкий голубой парок.
Неточные совпадения
Впереди толпы шагали, подняв
в небо счастливо сияющие лица, знакомые фигуры депутатов Думы, люди
в мундирах, расшитых золотом, красноногие генералы, длинноволосые попы, студенты
в белых кителях с золочеными пуговицами, студенты
в мундирах, нарядные женщины, подпрыгивали, точно резиновые, какие-то толстяки и, рядом с ними, бедно одетые,
качались старые люди с палочками
в руках, женщины
в пестрых платочках, многие из них крестились и большинство шагало открыв рты, глядя куда-то через головы передних, наполняя воздух воплями и воем.
Мне кажется, что я не спал, но все-таки место, где мы стоим, для меня неожиданно ново: невдалеке впереди мостик из свежих бревен, под ним темная речка, по сторонам лес, и верхушки дерев сонно
качаются в синеве ночного
неба…
Он лежал
в полудремоте. С некоторых пор у него с этим тихим часом стало связываться странное воспоминание. Он, конечно, не видел, как темнело синее
небо, как черные верхушки деревьев
качались, рисуясь на звездной лазури, как хмурились лохматые «стрехи» стоявших кругом двора строений, как синяя мгла разливалась по земле вместе с тонким золотом лунного и звездного света. Но вот уже несколько дней он засыпал под каким-то особенным, чарующим впечатлением,
в котором на другой день не мог дать себе отчета.
Весело было теперь князю и легко на сердце возвращаться на родину. День был светлый, солнечный, один из тех дней, когда вся природа дышит чем-то праздничным, цветы кажутся ярче,
небо голубее, вдали прозрачными струями зыблется воздух, и человеку делается так легко, как будто бы душа его сама перешла
в природу, и трепещет на каждом листе, и
качается на каждой былинке.
Вода тоже сера и холодна; течение ее незаметно; кажется, что она застыла, уснула вместе с пустыми домами, рядами лавок, окрашенных
в грязно-желтый цвет. Когда сквозь облака смотрит белесое солнце, все вокруг немножко посветлеет, вода отражает серую ткань
неба, — наша лодка висит
в воздухе между двух
небес; каменные здания тоже приподнимаются и чуть заметно плывут к Волге, Оке. Вокруг лодки
качаются разбитые бочки, ящики, корзины, щепа и солома, иногда мертвой змеей проплывет жердь или бревно.