Неточные совпадения
Озимое пожухло, травы порыжели, жёлтые лютики, алая ночная красавица, лиловые колокольцы и все бедные цветы бесплодных полей, жалобно свернув
иссохшие лепестки, покорно наклонились к
земле, а по ней уже пошли трещины, подобные устам, судорожно искривлённым мучениями жажды.
По ночам уходил в поле и слушал там жалобный шелест
иссохших трав, шорох голодных мышей, тревожное стрекотание кузнечиков — странный, отовсюду текущий, сухой шум, точно слабые вздохи задыхавшейся
земли; ходил и думал двумя словами, издавна знакомыми ему...
Кожемякин вышел на крыльцо и, щурясь от пыли, слушал трепет
земли,
иссохшей от жажды.
Дождь хлынул около семи часов утра. Его не было недели три, он явился с молниями, громом, воющим ветром и повел себя, как запоздавший гость, который, чувствуя свою вину, торопится быть любезным со всеми и сразу обнаруживает все лучшее свое. Он усердно мыл железные крыши флигеля и дома, мыл запыленные деревья, заставляя их шелково шуметь, обильно поливал
иссохшую землю и вдруг освободил небо для великолепного солнца.
Такожде и звезды на лице земли были: сиречь митрополиты, архиепископы и епископы, и священницы, и благие учители, как наричут их и облаки, что они апостольское благовестие истинно учили и толковали и изливали яко дождь на
иссохшую землю, сиречь на сердца человеческия».
Неточные совпадения
В нем, кажется мне, как бы бессознательно, и так рано, выразилось то робкое отчаяние, с которым столь многие теперь в нашем бедном обществе, убоясь цинизма и разврата его и ошибочно приписывая все зло европейскому просвещению, бросаются, как говорят они, к «родной почве», так сказать, в материнские объятия родной
земли, как дети, напуганные призраками, и у
иссохшей груди расслабленной матери жаждут хотя бы только спокойно заснуть и даже всю жизнь проспать, лишь бы не видеть их пугающих ужасов.
Как дождь
землю влагою живой, насыщал народ
иссохшее тело девицы этой силою своей, шептал он и кричал ей:
Иссохший лист ее венцом // Терновым над моим челом // Свивался, и в лицо огнем // Сама
земля дышала мне.
Мужики неподвижны, точно комья
земли; головы подняты кверху, невесёлые глаза смотрят в лицо Егора, молча двигаются сухие губы, как бы творя неслышно молитву, иные сжались, обняв ноги руками и выгнув спины, человека два-три устало раскинулись на дне
иссохшего ручья и смотрят в небо, слушая Егорову речь. Неподвижность и молчание связывают человечьи тела в одну силу с немою
землею, в одну груду родящего жизнь вещества.
Это разросшееся и дифференцировавшееся тело власти есть тоже «
земля проклятия», растрескавшаяся и
иссохшая, и она жаждет небесной влаги.