Неточные совпадения
Живая ткань облаков рождает чудовищ, лучи солнца вонзаются в их мохнатые тела подобно окровавленным мечам; вот встал в небесах тёмный исполин, протягивая к земле красные
руки, а на него обрушилась снежно-белая гора, и он безмолвно погиб; тяжело
изгибая тучное тело, возникает в облаках синий змий и тонет, сгорает в реке пламени; выросли сумрачные горы, поглощая свет и бросив на холмы тяжкие тени; вспыхнул в облаках чей-то огненный перст и любовно указует на скудную землю, точно говоря...
Ее голые широкие зубы бесшумно перекусывали всё, что она совала в рот, смешно
изогнув руку, оттопырив мизинец, около ушей у нее катались костяные шарики, уши двигались, и зеленые волосы бородавки тоже шевелились, ползая по желтой, сморщенной и противно чистой коже.
— Тара-та-там! Тара-та-там!.. Тара-та-та-та-там! — хрипло напевала полоумная Гавриловна, нелепо
изогнув руки, и кружилась около печки на одном месте.
Неточные совпадения
— Гениально! — крикнул Лютов и встряхнул
руками, как бы сбрасывая что-то под ноги дьякону, а тот, горестно
изогнув брови, шевеля тройной бородой, говорил:
Судя по торжественному виду, с которым Живновский проходит мимо генеральши, нельзя не согласиться, что он должен быть совершенно доволен собой. Он как-то
изгибает свою голову, потрясает спиной и непременно прикладывает к козырьку
руку, когда приближается к ее превосходительству.
Заблуждение это подобно тому, в котором бы находились люди, желавшие заставить двигаться паровоз тем, что они
руками вертели бы колеса его, не догадываясь о том, что основная причина движения его есть расширение пара, а не движение колес. Люди, которые стали бы
руками и рычагами вертеть колеса, только вызвали бы подобие движения, а между тем
изогнули бы колеса, помешав этим возможности настоящего движения.
Танцуя, она красиво и как будто беспомощно
изгибала левую
руку на плече своего кавалера и так склоняла голову, как будто бы хотела к этому плечу прислониться…
Подъедет, и выходит торопливо-небрежно, как будто ничего удивительного нет ни в этих санях, ни в лошади, ни в Феофане, который
изогнет спину и вытянет
руки так, как их, кажется, держать долго нельзя, выйдет князь в кивере и шинели с бобровым седым воротником, закрывающим румяное, чернобровое красивое лицо, которое бы никогда закрывать не надо, выйдет, побрякивая саблей, шпорами и медными задниками калош, ступая по ковру, как будто торопясь и не обращая внимания на меня и на Феофана, то, на что смотрят и чем любуются все кроме его.