Неточные совпадения
Матвей чувствовал, что Палага стала для него
ближе и дороже отца; все его маленькие
мысли кружились около этого чувства, как ночные бабочки около огня. Он добросовестно старался вспомнить добрые улыбки старика, его живые рассказы о прошлом, всё хорошее, что говорил об отце Пушкарь, но ничто не заслоняло, не гасило любовного материнского взгляда милых глаз Палаги.
Нет, он плохо понимал. Жадно ловил её слова, складывал их ряды в памяти, но смысл её речи ускользал от него. Сознаться в этом было стыдно, и не хотелось прерывать её жалобу, но чем более говорила она, тем чаще разрывалась связь между её словами. Вспыхивали вопросы, но не успевал он спросить об одном — являлось другое и тоже настойчиво просило ответа. В груди у него что-то металось, стараясь за всем поспеть, всё схватить, и — всё спутывало. Но были сегодня в её речи некоторые
близкие, понятные
мысли.
Когда она ушла, все его
мысли с напряжением,
близким отчаянию, вцепились в неё; он сам подталкивал их в эту сторону, горячо думая...
Шёл к зеркалу и, взглянув на себя, угрюмо отступал прочь, сердце замирало, из него дымом поднимались в голову
мысли о
близком конце дней, эти
мысли мертвили мозг, от них было холодно костям, седые, поредевшие волосы тихонько шевелились.
Почти ощущая, как в толпе зарождаются
мысли всем понятные,
близкие, соединяющие всех в одно тело, он невольно и мимолётно вспомнил монастырский сад, тонко выточенное лицо старца Иоанна, замученный горем и тоскою народ и его гладенькую, мягкую речь, точно паклей затыкающую искривлённые рты, готовые кричать от боли.
В бессвязном говоре зрителей и в этой тревожной воркотне Самгин улавливал клочья очень знакомых ему и даже
близких мыслей, но они были так изуродованы, растрепаны, так легко заглушались шарканьем ног, что Клим подумал с негодованием:
Неточные совпадения
Вообще Михайлов своим сдержанным и неприятным, как бы враждебным, отношением очень не понравился им, когда они узнали его
ближе. И они рады были, когда сеансы кончились, в руках их остался прекрасный портрет, а он перестал ходить. Голенищев первый высказал
мысль, которую все имели, именно, что Михайлов просто завидовал Вронскому.
Этот милый Свияжский, держащий при себе
мысли только для общественного употребления и, очевидно, имеющий другие какие-то, тайные для Левина основы жизни и вместе с тем он с толпой, имя которой легион, руководящий общественным мнением чуждыми ему
мыслями; этот озлобленный помещик, совершенно правый в своих рассуждениях, вымученных жизнью, но неправый своим озлоблением к целому классу и самому лучшему классу России; собственное недовольство своею деятельностью и смутная надежда найти поправку всему этому — всё это сливалось в чувство внутренней тревоги и ожидание
близкого разрешения.
К этому удовольствию примешивалось еще и то, что ему пришла
мысль, что, когда это дело сделается, он жене и
близким знакомым будет задавать вопрос: «какая разница между мною и Государем?
― Скоро, скоро оно кончится и так, ― проговорила она, и опять слезы при
мысли о
близкой, теперь желаемой смерти выступили ей на глаза.
― Ах, невыносимо! ― сказал он, стараясь уловить нить потерянной
мысли. ― Он не выигрывает от
близкого знакомства. Если определить его, то это прекрасно выкормленное животное, какие на выставках получают первые медали, и больше ничего, ― говорил он с досадой, заинтересовавшею ее.