Неточные совпадения
Потом он шагал в комнату, и за его
широкой, сутулой спиной всегда оказывалась докторша, худенькая, желтолицая, с огромными глазами. Молча поцеловав Веру Петровну, она кланялась всем людям в комнате, точно иконам в церкви, садилась подальше от них и сидела, как на приеме у дантиста, прикрывая рот
платком. Смотрела она в тот угол, где потемнее, и как будто ждала, что вот сейчас из темноты кто-то позовет ее...
— Да ты с ума сошла, Вера! — ужаснулась Мария Романовна и быстро исчезла, громко топая
широкими, точно копыта лошади, каблуками башмаков. Клим не помнил, чтобы мать когда-либо конфузилась, как это часто бывало с отцом. Только однажды она сконфузилась совершенно непонятно; она подрубала носовые
платки, а Клим спросил ее...
Но Клим видел, что Лида, слушая рассказы отца поджав губы, не верит им. Она треплет
платок или конец своего гимназического передника, смотрит в пол или в сторону, как бы стыдясь взглянуть в
широкое, туго налитое кровью бородатое лицо. Клим все-таки сказал...
На костях его плеч висел
широкий пиджак железного цвета, расстегнутый на груди, он показывал сероватую рубаху грубого холста; на сморщенной шее, под острым кадыком, красный, шелковый
платок свернулся в жгут,
платок был старенький и посекся на складках.
— Ты проводи ее до церкви, — попросила Варвара, глядя на
широкий гроб в санях, отирая щеки
платком.
Он долго и осторожно стягивал с
широких плеч старенькое пальто, очутился в измятом пиджаке с карманами на груди и подпоясанном
широким суконным поясом, высморкался, тщательно вытер бороду
платком, причесал пальцами редкие седоватые волосы, наконец не торопясь прошел в приемную, сел к столу и — приступил к делу...
Неточные совпадения
Клим выпустил обидчика, // Обидчик сел на бревнышко, //
Платком широким клетчатым // Отерся и сказал: // — Твоя взяла! и диво ли?
Свыше их, на козлах — кучер и лакей в
широком сюртуке, опоясавший себя носовым
платком.
За гробом шло несколько женщин, все в
широких белых платьях, повязанные белыми же
платками, несколько детей и собака.
Лиза подалась вперед, покраснела — и заплакала, но не подняла Марфы Тимофеевны, не отняла своих рук: она чувствовала, что не имела права отнять их, не имела права помешать старушке выразить свое раскаяние, участие, испросить у ней прощение за вчерашнее; и Марфа Тимофеевна не могла нацеловаться этих бедных, бледных, бессильных рук — и безмолвные слезы лились из ее глаз и глаз Лизы; а кот Матрос мурлыкал в
широких креслах возле клубка с чулком, продолговатое пламя лампадки чуть-чуть трогалось и шевелилось перед иконой, в соседней комнатке за дверью стояла Настасья Карповна и тоже украдкой утирала себе глаза свернутым в клубочек клетчатым носовым
платком.
— Забыли вы нас, Петр Елисеич, — говорила хозяйка, покачивая головой, прикрытой большим шелковым
платком с затканными по
широкой кайме серебряными цветами. — Давно не бывали на пристани! Вон дочку вырастили…