Неточные совпадения
Солидный, толстенький Дмитрий всегда сидел спиной к большому столу, а Клим, стройный, сухонький, остриженный
в кружок, «под мужика»,
усаживался лицом к взрослым и, внимательно слушая их говор, ждал, когда отец начнет показывать его.
Затем он прятался за рояль,
усаживаясь там
в кожаное кресло, закуривал сигару, и
в дыму ее глухо звучали его слова...
Сестры Сомовы жили у Варавки, под надзором Тани Куликовой: сам Варавка уехал
в Петербург хлопотать о железной дороге, а оттуда должен был поехать за границу хоронить жену. Почти каждый вечер Клим подымался наверх и всегда заставал там брата, играющего с девочками. Устав играть, девочки
усаживались на диван и требовали, чтоб Дмитрий рассказал им что-нибудь.
Пообедав, он пошел
в мезонин к Дронову, там уже стоял, прислонясь к печке, Макаров, пуская
в потолок струи дыма, разглаживая пальцем темные тени на верхней губе, а Дронов, поджав ноги под себя,
уселся на койке
в позе портного и визгливо угрожал кому-то...
— Ну, ну, — говорил он,
усаживаясь на ветхий диван. — Вот как. Да.
В Саратове кое-кто есть.
В Самаре какие-то… не понимаю. Симбирск — как нежилая изба.
Суховато и очень
в нос говорила французские фразы, играя лорнетом пред своим густо напудренным лицом, и, прежде чем предложить гостям сесть, удобно
уселась сама.
Пониже дачи Варавки жил доктор Любомудров;
в праздники, тотчас же после обеда, он
усаживался к столу с учителем, опекуном Алины и толстой женой своей. Все трое мужчин вели себя тихо, а докторша возглашала резким голосом...
— А мы тут разбирали «Тартюфа», — говорил дядя Хрисанф,
усевшись рядом с Климом и шаркая по полу ногами
в цветных туфлях.
Лютов был явно настроен на скандал, это очень встревожило Клима, он попробовал вырвать руку, но безуспешно. Тогда он увлек Лютова
в один из переулков Тверской, там встретили извозчика-лихача. Но,
усевшись в экипаж, Лютов, глядя на густые толпы оживленного, празднично одетого народа, заговорил еще громче
в синюю спину возницы...
— А знаете, — сказал он,
усевшись в пролетку, — большинство задохнувшихся, растоптанных — из так называемой чистой публики… Городские и — молодежь. Да. Мне это один полицейский врач сказал, родственник мой. Коллеги, медики, то же говорят. Да я и сам видел.
В борьбе за жизнь одолевают те, которые попроще. Действующие инстинктивно…
— Корвин, — прошептал фельетонист, вытянув шею и покашливая; спрятал руки
в карманы и
уселся покрепче. — Считает себя потомком венгерского короля Стефана Корвина; негодяй, нещадно бьет мальчиков-хористов, я о нем писал; видите, как он агрессивно смотрит на меня?
Это раздражение не умиротворяли и солидные речи редактора. Вслушиваясь
в споры, редактор распускал и поднимал губу, тихонько двигаясь на стуле,
усаживался все плотнее, как бы опасаясь, что стул выскочит из-под него. Затем он говорил отчетливо, предостерегающим тоном...
— Как желаете, — сказал Косарев, вздохнув,
уселся на облучке покрепче и, размахивая кнутом над крупами лошадей, жалобно прибавил: — Вы сами видели, господин, я тут посторонний человек. Но, но, яростные! — крикнул он. Помолчав минуту, сообщил: — Ночью — дождик будет, — и, как черепаха, спрятал голову
в плечи.
Она не успела ответить, —
в магазине тревожно задребезжал звонок. Самгин
уселся в кресло поплотнее, соображая...
В темноте Самгин наткнулся на спинку какой-то мебели, нащупал шершавое сиденье, осторожно
уселся. Здесь было прохладнее, чем наверху, но тоже стоял крепкий запах пыли.
— Бердников, Захарий Петров, — сказал он высоким, почти женским голосом. Пухлая, очень теплая рука, сильно сжав руку Самгина, дернула ее книзу, затем Бердников, приподняв полы сюртука, основательно
уселся в кресло, вынул платок и крепко вытер большое, рыхлое лицо свое как бы нарочно для того, чтоб оно стало виднее.
— Поругались с Бердниковым? — тоном старого знакомого спросил он,
усаживаясь в кресла, и, не ожидая ответа, заговорил, как бы извиняясь: — Вышло так, как будто я вас подвел. Но у меня дурацкое положение было: не познакомить вас с бандитом этим я — не мог, да притом, оказывается, он уже был у вас, чертов кум…
— Обедать? Спасибо. А я хотел пригласить вас
в ресторан, тут, на площади у вас, не плохой ресторанос, — быстро и звонко говорил Тагильский, проходя
в столовую впереди Самгина,
усаживаясь к столу. Он удивительно не похож был на человека, каким Самгин видел его
в строгом кабинете Прейса, — тогда он казался сдержанным, гордым своими знаниями, относился к людям учительно, как профессор к студентам, а теперь вот сорит словами, точно ветер.
Плотники
усаживались за стол, и ряд бородатых лиц напомнил Самгину о зубастых, бородатых рожах за стеклами окна
в ресторане станции Новгород.
Неточные совпадения
Скоро, однако ж, и
в надзвездном мире сделалось душно; тогда он удалился
в уединенную комнату и,
усевшись среди зелени померанцев и миртов, впал
в забытье.
Когда он вошел
в маленькую гостиную, где всегда пил чай, и
уселся в своем кресле с книгою, а Агафья Михайловна принесла ему чаю и со своим обычным: «А я сяду, батюшка», села на стул у окна, он почувствовал что, как ни странно это было, он не расстался с своими мечтами и что он без них жить не может.
После наряда, то есть распоряжений по работам завтрашнего дня, и приема всех мужиков, имевших до него дела, Левин пошел
в кабинет и сел за работу. Ласка легла под стол; Агафья Михайловна с чулком
уселась на своем месте.
Всё
в том же духе озабоченности,
в котором она находилась весь этот день, Анна с удовольствием и отчетливостью устроилась
в дорогу; своими маленькими ловкими руками она отперла и заперла красный мешочек, достала подушечку, положила себе на колени и, аккуратно закутав ноги, спокойно
уселась.
Оглянув жену и Вронского, он подошел к хозяйке и,
усевшись зa чашкой чая, стал говорить своим неторопливым, всегда слышным голосом,
в своем обычном шуточном тоне, подтрунивая над кем-то.